— Содействие — это замечательно. Мы очень вам благодарны за понимание в такой щекотливой ситуации. Первое. Мы осознаем, что открыть уголовное дело сейчас, после того, как прошло столько времени, невозможно. Но можно провести наше небольшое расследование, так сказать, неофициальным порядком. Второе. Необходимо собрать всех, кто присутствовал на празднике в день смерти гроссмейстера Киприанова в его загородном доме. Это мы с матерью мальчика берем на себя. Думаю, сообщать присутствующим о том, что наше расследование носит неофициальный характер, совершенно необязательно. Пусть для них это будет всерьез. Пусть на нашем «следственном эксперименте», назовем его так, присутствуют те же представители правоохранительных органов, что и в тот злополучный день. Эксгумация тела гроссмейстера без официального расследования, полагаю, невозможна? Тогда мне бы побеседовать с патологоанатомом и ознакомиться с результатами вскрытия. И наконец. Я тоже не верю, что гроссмейстера убили… Но для спасения Артема нам необходимо сыграть этот спектакль. За этим я и приехала. Нам придется предоставить похитителям видеозапись. Это я беру на себя. В мои задачи, конечно же, не входит мешать работе правоохранительных органов. Ну вот. Пока это все.
Бондаренко вздрогнул, словно просыпаясь, и снял телефонную трубку. Спустя полчаса все вопросы были решены. Прощаясь на пороге кабинета, я протянула руку:
— Благодарю, Сергей Сергеевич. Вы понимаете, что жизнь мальчика сейчас напрямую зависит от того, как быстро я смогу закончить дело. Ваша помощь бесценна.
— Что ж, — откашлялся польщенный Бондаренко, — надеюсь, мы еще увидимся, когда будет завершено ваше… расследование. Вы, конечно, понимаете, Евгения Максимовна, что я даю вам разрешение на ваш так называемый следственный эксперимент частным порядком. Никакого официального расследования не будет.
— Я все понимаю, Сергей Сергеевич, — успокаивающим жестом я прикоснулась к локтю Бондаренко, и по его багровому лицу покатились крупные капли пота. — До встречи!
Спустя пять минут я завела мотор и поехала по направлению к больнице. Ну вот, все и решилось. Сама идея спектакля в декорациях загородного дома представляется мне довольно бесполезным делом… Но главное — не то, что думаю я, Женя Охотникова. Главное — чтобы были довольны похитители Темы. Я сыграю этот спектакль исключительно для них.
Интересно все же, кому настолько небезразлична смерть гроссмейстера, что ради нее он решил похитить его внука?
Одно время я, признаюсь, подозревала самого Георгия. Но после встречи с мальчишкой-арабом и беготни по крышам сняла с него подозрения. Да и к чему программисту такой сложный сценарий? Он мог вполне официально заявить о своих подозрениях, и Бондаренко тут же возбудил бы уголовное дело. В шахматный кружок они ходили вместе, ну надо же…