- …Да Михал Михалыч, нет там никого! Две группы пропало, вертушки всё прочесали, развалины эти мёртвые. Скрытно подходят, а потом так же незаметно смываются. Наблюдение и радиоразведка ничего не дают!.. Тебе чего, боец?
- Рядовой Варламов, прибыл для прохождения службы после ранения в…
Капитан только отмахнулся и подхватив со спинки ввинченного в пол кресла автомат и бушлат пошёл к выходу, бросив через плечо взводному:
- Задача прежняя, Хамидулин… носом землю рой, но дай мне коридор! Басов свои «коробки» под обстрел не поведёт. Жоржей надо прищемить. Сроку тебе пятьдесят часов. Бывай, Степан.
Проводив печальным и пасмурным взглядом командира, лейтенант поднялся и только тут я смог его подробно рассмотреть. Высокий, белобрысый парень, широкий в кости но удивительно худой. На вид лет двадцать пять, но обветренное лицо было изборождено преждевременными морщинами, а под глубоко запавшими воспалёнными голубыми глазами залегли глубокие тени. Виски уже тронуты сединой, только голос остался удивительно мягким и молодым. Смерив меня оценивающим взглядом, лейтенант коротко представился:
- Я командир второго взвода отдельной разведроты, восьмидесятой мотострелковой бригады старший лейтенант Хамидулин. Просил хотя бы человек десять, а прислали одного. Читал ваше личное дело, много непонятного… но сейчас нет времени, через два часа ваше третье и четвёртое отделения выходят в поиск, но вы остаётесь. Обратитесь к старшине Никодимову, он всё покажет.
Пока взводный говорил, в кунг вошёл ещё один посетитель. Им оказался среднего роста мужик с круглым опухшим лицом землистого оттенка. Однако форма и весь внешний вид выдавал кадрового вояку: аккуратная, правильно обмятая ушанка, опрятный камуфляж, чистые, насколько это возможно в полевых условиях, берцы. С левого плеча свешивается стволом вниз «весло» с прицепленным «подствольником». Оружие боевое, сильно потёртое, но ухоженное. Зыркнув на меня, старшина хотел было доложится, но Хамидулин его остановил взмахом ладони.
- Старшина, определите рядового Варламова во второе отделение, поставьте на довольствие. Трое суток на ознакомление с индивидуальным такткомплексом и на боевое слаживание. Учиться надо быстро, времени не вагон. Ну а там посмотрим, подойдёте ли вы нам. Вопросы?
Особо спрашивать было не о чем, поэтому я уставно отбарабанил, что мол нету вопросов и направился вслед за старшиной. Отделение к которому я был приписан, размещалось в бараке собранном на жёстком стальном каркасе из жестяных листов проложенных тонким слоем утеплителя. Барак тоже был врыт в землю по самую крышу и накрыт сверху масксетью. Отапливалась вся конструкция малодымной печью, вроде той, что мы использовали в первые пару месяцев партизанщины. В помещении витали обычные для казармы запахи немытых тел, сырой одежды, оружейной смазки. Двухъярусные нары слева и справа, семь коек пусты, две из них закатаны наглухо матрасами к изголовью. Это значит, что владельцы мертвы. Всю эту гамму полировал сверху крепкий аромат какого-то дезодоранта. От отдушки у меня нехорошо защипало в носу с непривычки. Слева в пирамиде стоит разномастное по обвесу оружие, на противоположной стене висят гроздья верхней одежды, я сразу узнал знакомые комплекты маскировочного камуфляжа «горка», старый но всё ещё исправно служит, как видно. Вся снаряга грамотно уложена: чтобы взять и одеть нужно минимум времени, значит действительно есть шанс выжить. Неумех определяю именно по тому как и где лежит снаряжение с оружием, тут всё в порядке, по крайней мере на первый взгляд. К нам подошёл плотный, невысокий парень в мятой полевой форменке с шевроном старшего сержанта. Круглое лицо, курносый нос, коротко стриженные с заметной сединой у висков чёрные волосы и внимательные, глубоко запавшие зелёные глаза. Увидев старшину, парень молниеносно вскочил и отдал рапорт, однако без суеты, что мне тоже понравилось: