219
Для Эйнштейна путь от Коломбо до Шанхая был серией весьма сложных впечатлений. Все время продолжалась напряженная интеллектуальная деятельность: Эйнштейн думал о проблемах, которые стали для него надолго, на тридцать лет, источником надежд, разочарований, подчас трагических, новых надежд, новых разочарований. Размышления о единой теории поля не выталкивались из сознания впечатлениями путешествия, но и не мешали этим впечатлениям. Наибольший интерес вызывали у Эйнштейна картины жизни обитателей Коломбо, Сингапура, Шанхая. В своем путевом дневнике Эйнштейн рассказывает о цейлонских рикшах, "нищих с королевской осанкой", о своем нежелании воспользоваться варварским транспортом, о перенаселенных бедных кварталах восточных портовых городов, "где полуголые люди с мускулистыми телами и тонкими и спокойными лицами заставляют критически отнестись к европейцам, у которых вырождение, вульгарность и жадность считаются практической сметкой и предпринимательскими данными..." [38]
38 Michelmore, 117-118.
В конце ноября Эйнштейн прибыл в Кобе. Его приветствовала огромная толпа жителей города. Началась серия лекций, встреч, приемов и визитов, тем более утомительных, что каждое слово требовало перевода. На лекциях сотни людей слушали непонятную немецкую речь и потом, еще внимательнее, японского ученого, переводившего слова Эйнштейна. Первая лекция с переводом продолжалась более четырех часов. Эйнштейн решил пощадить своих покорных слушателей, и в следующем городе лекция с переводом длилась два часа. Но он ошибся. Японские спутники Эйнштейна с некоторым смущением объяснили ему, что сокращение огорчило аудиторию.
В Японии Эйнштейна застала весть об избрании его в Российскую Академию наук. В представлении, подписанном А. Ф. Иоффе, П. П. Лазаревым и В. А. Стекловым, говорилось: "...Поразительные успехи, которых добилась физика за последние пятнадцать лет, в значительной степени обязаны его идеям".
В каждом новом городе повторялись приемы, встречи, подношения, сопровождаемые сложными обрядами. Эйнштейну подарили "Чайную энциклопедию", в четырех томах которой содержалось описание многообразных церемоний чаепития.
220
Япония произвела на Эйнштейна сильное впечатление.
"В Японии было чудесно, - писал он Соловину. - Деликатные манеры, интерес ко всему, художественное чутье, интеллектуальная наивность в соединении со здравым смыслом. Изящный народ в живописной стране" [39].
Эйнштейн встретился с японскими детьми. Прощаясь, он сказал им, что знания, полученные ими в школе, - это наследие предыдущих поколений, к которому они сами должны кое-что добавить и передать своим детям, ибо "таким образом мы, смертные, достигаем бессмертия в остающихся после нас вещах, которые мы создаем сообща" [40].