— У этого прохода репутация ещё хуже.
Подойдя к деревянному строению, напоминающем сарай, в котором бодро журчала вода, Крон спустился вниз на две ступеньки и вошёл в коллектор. Светки опять нигде не было…
Семь сталкеров сидели в пещере, глядя на шипящую горелку, и употребляли от безделья всё, что можно употребить. Со стороны, их состояние напоминало сомнамбулическое: все движения носили характер заторможенности и некоторой отрешённости от того, чем они занимались. Уже давно от ушедших не было никаких новостей, и наступило время принять какое-то решение, но именно сейчас сидящим у огня не было до этого никакого дела. Тоннель, в котором исчезли трое, был пуст; исхожен вдоль и поперёк, но никаких положительных результатов эти действия не дали. По каким-то необъяснимым для себя причинам, в другие проходы никто соваться пока не решался. Почтальон молча смотрел на огонь, как вдруг краем глаза заметил во втором коллекторе промелькнувшую тень. Он не был уверен в том, что это ему не померещилось, но также не был твёрдо уверен в обратном. Соблюдая золотое правило сталкера, Почтальон поднялся вместе со своей амуницией, направляясь к выходу, и тут его кто-то позвал. Он был готов поклясться в том, что слышал голоса Комбата и Доцента. Обернувшись, Почтальон посмотрел на сидящих товарищей, которые казалось, не замечали отсутствие последнего и, как ни в чём не бывало, продолжали заниматься своими делами. Ещё раз пристально вглядевшись в пустоту, он, чуть замешкавшись, шагнул в темноту…
Глава вторая Пожарная команда
Трое друзей молча брели по коллектору, неизвестно зачем и непонятно куда.
— Что это значит — белые воды и прочий бред, — задал вопрос Комбат.
— Вода здесь известковая и годится только для полоскания белого белья, — ответил Крон. — Даже пол помыть нельзя — остаются меловые разводы, а вот накрахмалить у рубашки воротничок — очень даже может быть.
Луч фонаря высвечивал однообразный ландшафт, пока не упёрся в знакомую морду.
— Почта! — радостно воскликнул Доцент.
Восторгу попутчиков не было конца, и встречу сполоснули прямо посередине журчащего родника, не тревожа старые запасы, а найдя сносным приобретённый самогон.
— А ничего — умеют делать! — оценил состояние напитка Почтальон.
Он облегчённо вздыхал, радуясь встрече, как ребёнок, и никак не мог прийти в себя. Введённый на скорую руку в курс дела, Почтальон был морально подготовлен к необычному миру, если не сказать — совсем непонятному. Толком ничего не поняв, он в дальнейшем рассчитывал на вдохновение и разъяснение попутчиков. Выйдя из туннеля Белой Воды, компания направила стопы на вокзал, для получения дальнейших инструкций. Во дворе произошли кое-какие изменения: сторож проснулся, а дворники помирились и спали вповалку мертвецким сном. Их покой никто не нарушал, а вот товарищей никто не встречал, и Крону нужно было принять какое-то решение. Озираясь по сторонам, Комбат предложил обратиться к сторожу, чем вызвал у Доцента приступ удушливого смеха, который намекал военному на нержавеющую любовь. Смутив этим Комбата окончательно, Док сам подошёл к сторожу и прямо спросил: