Однако никто в деревне не мог позволить себе взрастить трех приемышей.
— Ведь вы уже большие и вполне сможете прожить сами, — втолковывала им пожилая женщина, вознамерившаяся забрать Юана под свое крыло. — А он еще совсем крошка.
— Он тоже станет большим и сможет сам, — авторитетно заявил Балиан.
— Но пока он еще маленький!
— Ну, так пока он будет с нами.
Взрослые упрекали братьев, говорили, что они погубят дитя, за которое их мать отдала жизнь, но мальчики не слушали. Они были уверены в своих силах и, к всеобщему удивлению, неплохо справлялись с поставленной задачей. По нескольку раз на дню Кристиан и Балиан носили Юана в деревню, чтобы его могли покормить, а потом возвращались домой и там оберегали младшего брата. Им, в основном, занимался Кристиан, а на Балиана легла более тяжелая работа — он рубил дрова, таскал воду, выпрашивал еду, пытался криком заставить овощи расти быстрее и возился с остальными домашними делами. А в часы отдыха, когда все было сделано, и Юан мирно спал в материнской постели, Балиан и Кристиан любили поиграть в свою старую игру и подраться на «мечах» — тогда их заменяли обычные ветки. В общем, они проводили время весело, хотя и не беззаботно. Единственное, что их отличало от взрослых — они не думали о будущем. И даже предположить не могли, что жизнь в один день может круто измениться.
В тот день Кристиан вернулся из деревни один — Балиану предложили немного поработать в обмен на еду. Уложив Юана в постель, одиннадцатилетний мальчик побродил немного по дому, надеясь избежать потребности спуститься в погреб, но, увы, все припасы подошли к концу, и ему все же пришлось приблизиться к ненавистной дверке. Пошире открыв ее, Кристиан огляделся, но путей отступления не нашел, а потому набрал в легкие побольше воздуха и шагнул за порог. Тьма распахивала перед ним свои пугающие объятия. Сердце замерло. Дышать стало сложно. Закружилась голова…
Кристиан с самого раннего детства панически боялся темноты. И только забота о младших братьях могла заставить его добровольно шагнуть в годами лишенное света мрачное, сырое помещение.
Один шаг. Еще. Кристиан обернулся. Дверь была распахнута, и спасительный прямоугольник обнадеживающе белел во тьме. «Ничего не случится», — в тысячный раз сказал себе Кристиан. Он убеждал себя в этом каждый раз, когда ему приходилось иметь дело с ненавистной тьмой. И, действительно, ничего не случалось.
Но на этот раз Кристиан ошибался.
Кое-как дойдя до дальней стенки погреба, мальчик протянул дрожащую руку к одной из корзинок. В этот момент раздался громкий хлопок. Кристиан вздрогнул и обернулся.