К счастью, ребенок вскоре снова заснул. Кайл, такой по-мужски красивый и загадочный, больше не предложил расстроенной Рейн никакой помощи. Она молча следила за ритмичным дыханием Стивена, лишь время от времени обращая внимание на Кайла, чье выражение лица прятало оттенок снисхождения и даже какого-то разочарования. Она видела такой взгляд Кайла и раньше, но до этого не могла его понять. «Со мной он тоже ведет себя, как с больным ребенком», — с горечью подумала она.
Рейн еще долго смотрела на спящего мальчика. Ушибы на его лице почти исчезли, и остался лишь синяк под левым глазом. Он становился все более привлекательным, и эта его красота происходила совсем не от хрупкости и младенческой невинности, так умиляющих нас в детях его возраста. Она была хороша именно обозначившимися чертами лица будущего юноши и мужчины. Рейн так или иначе услужливое воображение давало образ, чем-то смахивающий на Кайла.
Снова подумав о Кайле, она обнаружила, что в его глазах было какое-то отчуждение Они посмотрели друг на друга долгим взглядом, и она, уловив в них наконец проблеск доверия проговорила, запинаясь:
— Кайл… судите обо мне, как хотите, но я полагаю, что вы… вы так же вовлечены в эту историю, как и я.
— Стивен вовлекает меня… — сказал он, помолчав. — Я не могу объяснить это по-другому. — Синие глаза взглянули на нее с насмешкой. — Любопытно, что я думал, будто видел его раньше, но по больничным картотекам не нашел об этом никаких данных. Стало быть, здесь его никогда не лечили.
— Вы проверяли?
Кайл пожал плечами.
— Я же сказал.
— Это маленькое личико трудно будет забыть, — грустно призналась Рейн.
— И это много для вас значит?
— О, не надо, — застонала Рейн, и дух единения между ними стал исчезать. — Я продумывала возможные последствия моей… ну пусть даже глупости, много раз. Но… давайте лучше поговорим о Стивене, а не обо мне.
— Я думал, мы о нем и говорим.
Рейн не обратила внимание на его иронию.
— Вы думаете, с выздоровлением будут проблемы?
Кайл был слишком профессионален, чтобы попасться на такой крючок.
— Может быть, — сказал он уклончиво. — Худшее, что может произойти, это то, что ему придется снова учиться ходить. И придется привыкать к хромоте. Он с этим справится, если ему повезет.
Мысли вихрем понеслись в голове Рейн, одна другой печальнее. Значит, когда перелом срастется, мальчика перевезут в интернат для реабилитации детей-калек. И ни Кайла, ни Рейн не будет рядом, и они не узнают о нем больше ничего и никогда. Она уже чувствовала горечь расставания, и безутешное горе отразилось в ее глазах.