Это тот самый метод, который впоследствии применили в Ок-Ридже (штат Теннесси), где в 1944 г. был сооружен гигантский газодиффузионный завод (стоимостью 500 миллионов долларов); на нем была произведена значительная часть урана-235 для бомбы, сброшенной на Хиросиму. После окончания войны мы построили еще много газодиффузионных заводов для отделения урана- 235: в Ок-Ридже, в Падьюке (штат Кентукки) и в Портсмуте (штат Огайо), стоимость которых составляет много миллионов долларов. Газодиффузионные заводы производят уран-235 также в Англии и Советском Союзе.
Но в 1939 г. никто не поддержал английских ученых, считавших газодиффузионный метод самым многообещающим и фактически единственно возможным методом получения урана=235 в больших количествах. Лишь в конце 1942 г. над этим стали задумываться ученые Соединенных Штатов. Один только ученый из Колумбийского университета, инженер и физик Даннинг, ясно представлял себе огромные возможности этого метода, но долгое время его мнение игнорировали.
Закон газовой диффузии был впервые сформулирован великим шотландским химиком Томасом Грэхэмом в 1829 г. и разработан в 1896 г. английским физиком лордом Рейли, лауреатом Нобелевской премии. Почему для всех наших ученых, за исключением Даннинга, потребовалось так много времени, чтобы понять значение закона Грэхэма для будущего,— остается непостижимой тайной человеческого мозга.
К счастью, немецкие ученые оказались в равной степени близоруки и не заметили великой «добычи», которая была так близка. Нельзя не задуматься над тем, каким был бы современный мир, если бы решение о строительстве газодиффузионного завода было принято не в 1942 г., а в 1939 или в 1940 г.
Насколько я знаю, ни Ферми, ни Бор, ни кто-либо другой среди первооткрывателей деления урана даже не подозревали о возможности применения закона Грэхэма для отделения урана-235. Газодиффузионный завод был громадным химико-технологическим сооружением, а химия — предмет, совершенно чуждый ядерным физикам. Именно это деление науки на части, каждая из которых совершенно изолирована от другой, в значительной степени привело к тому, что ядерщики не смогли применить принципы химической науки к решению своих проблем. Даннинг являлся исключением: он был как инженером-химиком, так и ядерным физиком-эксперимента- тором.
Я так же, как и ядерные физики, не знал о законе Грэхэма, а Даннинг, если он и думал об этом в то время, не поделился со мной своими мыслями.
Так как никто из ученых не разделял моих опасений в отношении возможности создания атомной бомбы, я считал, что еще не настало время для обсуждения этого вопроса на страницах газеты, и решил подождать, пока не появятся основания для такого сообщения, чтобы оно могло повлиять на общественное мнение и предупредило бы наших военных и гражданских руководителей о громадной опасности, с которой может столкнуться свободный мир в недалеком будущем. Я прочитал все последние сообщения о делении урана в научных журналах, как американских, так и зарубежных, и решил во что бы то ни стало получить интервью у какого-нибудь иностранного ученого, особенно из Германии, приехавшего сюда с визитом или эмигрировавшего.