Но шли недели, а они не могли найти в научных кругах лица, внушающего доверие Белому дому, кто бы согласился передать послание Эйнштейна Рузвельту. В конце концов остановились на экономисте Александре Саксе, которого Сциллард усиленно накачал тонкостями теории ядерного деления.
Прошло более двух месяцев со дня подписания письма, и лишь И октября 1939 г. Сакс, который иногда выполнял роль неофициального советника президента, добился аудиенции в Белом доме. Он прочитал президенту письмо Эйнштейна и выдержки из памятной записки, подготовленной доктором Сциллардом, в которой в популярной форме излагался смысл и потенциальное значение уранового распада.
Президент внимательно выслушал его и прочел письмо Эйнштейна.
—Вы хотите, чтобы нацисты не взорвали нас,— сказал Рузвельт.
—Именно так,— ответил Сакс.
Президент вызвал своего секретаря по военным вопросам, бригадного генерала Эдвина М. Уотсона, по прозвищу Па.
—Па,— сказал президент,— это требует действий.
Широко распространено мнение, что письмо Эйнштейна послужило толчком, который немедленно привел в движение двухмиллиардные работы по созданию атомной бомбы. К сожалению, это лишь хорошая сказка, не имеющая под собой никаких оснований. Трагичная истина заключается в том, что письмо Эйнштейна почти не послужило толчком к началу каких-либо действий, оно не сыграло никакой роли в последующих решениях о начале больших работ над атомной бомбой. Если бы заранее знать, какой эффект произведет это письмо, его можно было бы вообще не писать.
Более чем два мучительных года, в течение которых Гитлер мог покорить или уничтожить весь мир, прошли без всяких действий. Письмо Эйнштейна покрывалось пылью где-то в шкафах Белого дома. Лишь в конце 1941 г., через два года и два месяца после представления письма президенту, было, наконец, принято решение о создании бомбы.
Толчком этому послужил приезд в Соединенные Штаты английского ученого доктора М. Л. Е. Олифанта. Он привез известия, которые нельзя было игнорировать. Английские ученые, находившиеся на расстоянии многих километров от нас и с самого начала ясно представлявшие грозящую миру опасность, провели серию экспериментов, почти полностью доказавших возможность достаточно быстрого создания атомной бомбы, чтобы пустить ее в ход против Германии. Более того, Англия была готова вложить миллионы в эти работы, и ее ученые приглашали нас присоединиться к ним, предлагая поделиться своими знаниями, несмотря на то, что в то время у нас почти нечего было предложить им в этой области.
«Если бы конгресс знал истинную историю создания атомной бомбы,— заметил в 1945 г. доктор Сциллард,— я не сомневаюсь, что он учредил бы специальную медаль за заслуги для иностранцев, сующих нос не в свое дело, и доктор Олифант был бы первым из награжденных».