Талобелов пальцем провел по стеклу, как будто сбрасывая с него пылинки, и ответил, не глядя на меня:
«Знаю я таких, как вы, сударь. Упертый вы человек… ведь по-добру по-здорову вы и не думали уходить?»
«Нет», — признал я.
«Значит, был бы скандал?»
«Очевидно!»
«Вот видите!»
«Молжанинов боится скандала? Или… — вдруг уточнил я, — это вы боитесь разоблачения?»
Талобелов дернул плечом:
«Да нет, сударь, — ответил он, как мне показалось, совершенно искренне, — ни я, ни Семен ничего не боимся. Мы, знаете ли, не робкого десятка люди!»
Тут Талобелов широко улыбнулся, а меня кольнуло в сердце: ведь и правда — какие же они трусы, если столько всего наворотили, причем сам Талобелов еще и работал когда-то под ежедневной угрозой смерти?
«Это не мы боимся… они!»
Талобелов кивнул в сторону стекла.
«Зволянский?» — изумился я.
«И он, и другие».
«А кто еще?»
«Да тут много кого замешалось!»
«Да во что же, Господи?»
Так мои вопросы завершили круг, что с новой усмешкой не замедлил подметить мой странный собеседник:
«Давайте-ка лучше смотреть и слушать!» — заявил он и, отвернувшись от меня, вперился взглядом в стекло.
Я последовал его примеру.
Зволянский сидел на корточках подле Брута и рылся в его карманах. Молжанинов — с огурцом в руке! — стоял рядом. Оба чиновника для поручений сидели у края стола: перед ними громоздилась кипа каких-то бумаг, и они перебирали эти бумаги, время от времени делая в них какие-то пометки.
«Да что же это!» — донеслось до меня.
Зволянский поднялся на ноги и посмотрел на Семена Яковлевича. Молжанинов откусил огурца, прожевал, пожал плечами и ответил довольно пренебрежительно:
«Понятия не имею, Сергей Эрастович: должно быть здесь».
«Но вы же видите: ничего!»
«Значит, перепрятал».
«Зачем?»
«Да кто же его, шельму, знает? Может, учуял чего?»
«Петр Иванович!» — окликнул Зволянский одного из чиновников.
Тот оторвался от бумаг и вопросительно посмотрел на своего начальника.
«Ступайте в его комнату, — кивок на Брута, — и посмотрите там!»
Чиновник тоже кивнул, поднялся со стула и вышел из кабинета… Боже, вот тут я, признаюсь, особенно возблагодарил Талобелова, так нежданно пришедшего мне на помощь и вызволившего меня из-за вазы. Не сомневаюсь: оставайся я на прежней своей позиции, меня бы непременно обнаружили!
«Что они ищут?» — обратился я к Талобелову.
«Аркаша, — ответил он, — еще с вечера должен был иметь при себе список запросов».
«Каких запросов? От кого?»
«Известно, от кого: революционеров!»
Я опешил настолько, что Талобелов, видя мои выпученные глаза и отвалившуюся нижнюю челюсть, рассмеялся: