В девять часов пришла м-м Сакс; ее любовник был в проигрыше.
— Теперь, — обратилась она ко мне, — от вас зависит уступить.
— Мадам, в надежде доставить вам удовольствие, я готов вернуть мой заклад и отказаться от остального.
Эти слова, произнесенные тоном нарочитой галантности, вызвали ярость у д'Антрага, который заявил язвительно, что, в свою очередь, он покинет игру только тогда, когда один двоих упадет мертвый.
— Вы видите, любезнейшая дама, — сказал я, ласково глядя на нее, — кто, в моем положении, является более неуступчивым.
Нам принесли бульону, но д'Антраг, который находился в последней стадии истощения, выпив его, испытал настолько сильный приступ дурноты, что, зашатавшись на своем стуле и весь покрывшись потом, лишился чувств. Его поспешили унести и я, дав шесть луи маркеру, который бодрствовал в течение сорока двух часов, и положив мое золото в карман, вместо того, чтобы идти спать, отправился к аптекарю, где принял легкое рвотное. Улегшись затем в постель, я поспал несколько часов и к трем часам обедал с наилучшим аппетитом.
Д'Антраг вышел только назавтра. Я ожидал какой-то ссоры, но ночь принесла успокоение, и я ошибся. Увидев меня, он подошел ко мне, обнял меня и сказал:
— Я согласился на глупое пари, но вы дали мне урок, который я запомню на всю жизнь, и я благодарен вам за это.
— Я очень рад, если только это напряжение не сказалось на вашем здоровье.
— Нет, я чувствую себя очень хорошо, но мы больше не будем играть.
— По крайней мере надеюсь, что не против друг друга.
Через восемь-десять дней я доставил м-м д'Юрфэ удовольствие, проводив ее, вместе с поддельной Ласкарис в Базель. Мы остановились в знаменитом отеле Имхоф, в котором с нас содрали шкуру; но «Три Короля» — лучшая гостиница города. Я уже говорил и повторю, что одна из странностей города Базель в том, что здесь полдень приходится на одиннадцать часов, — абсурдное положение, происходящее из-за одного исторического факта, который князь де Порантруи мне объяснил, но который я забыл. Базельцы говорят, что они подвержены некоторого рода безумию, от которого их избавляют воды Сульцбаха, но которое вскоре снова возвращается, вынуждая прибегать вновь к этому средству.
Мы бы остались на некоторое время в Базеле, если бы не произошло некое событие, которое заставило меня ускорить наш отъезд. Нужда заставила меня в какой-то мере простить Кортичелли, и когда я возвращался домой рано, поужинав с этой ветреницей и с м-м д'Юрфэ, я проводил ночь с ней; когда я возвращался поздно, что случалось довольно часто, я спал один в своей комнате. Плутовка спала одна в кабинете, примыкающем к комнате матери, и следовало пересечь эту комнату, чтобы пройти к дочери.