— Дорогая, ты же сама меня пригласила.
— Ах да. Будь любезна, напомни мне, чтобы я больше не приглашала в дом ни вампиров, ни бааван ши.
В темноте сверкнули в белозубой улыбке безупречные зубы.
— Только не надо отзывать свое приглашение сейчас. Я, вообще-то, одолжение тебе делаю. О, какая милая ночная рубашка. Бабушкина?
Я как раз вылезла из-под простыни, вдела босые ступни в мягкие комнатные туфли и поднялась на ноги. Да. Моя ночная рубашка побила все рекорды по скромности. Длинное просторное одеяние из белого льна, пусть тонкой выделки, но не допускающее даже намека на женственность фигуры или на то, что эта самая фигура вообще имеется в наличии. Высокий, под самое горло, ворот стягивался шнуровкой, давая полный простор любому воображению, так как увидеть что-либо шансов не было никаких. Лично мне рубашка нравилась. За мнение кого-то другого не поручусь, как-то не привыкла щеголять перед гостями неглиже.
— Нет, рубашка моя, — спокойно откликнулась я.
Тут Дилара зажгла свечу, и я во все глаза уставилась на ее наряд. Вот уж точно далек от скромности! Бааван ши и на сей раз не изменила своему любимому зеленому цвету. Ее платье, скроенное из темно-зеленого, почти черного материала, было настолько узким в талии, что лично я сильно переживала бы за целостность шнуровки при каждом вздохе, зато талия фейри выглядела осиной. Впрочем, вампирам, наверное, не обязательно дышать и, если нам сильно повезет, платье не лопнет до окончания вечера. Отороченный более светлым кружевом лиф имел настолько глубокий вырез, что грудь не выскакивала наружу каким-то чудом. Интересно, смогут ли мужчины держать себя в руках и контролировать взгляд, глядя в нашу сторону? И еще любопытней — дойдем ли мы сегодня куда-то по темным улицам? Рукава длиною в три четверти заканчивались кокетливыми рюшами кружев.
— Дилара, — хорошенько откашлявшись, осторожно начала я, — ты уверена, что мы собираемся именно в то общество? В смысле… что это не дом увеселений?
Прекрасная вампирша элегантно пожала плечами в ответ:
— Спокойно, некромантка. Ты еще свое платье не видела.
Признаться, ее заявление заставило мое сердце испуганно подпрыгнуть и ухнуть куда-то в область пяток.
— Ты принесла мне платье? Мы же только о масках договаривались.
— Конечно. Просто решила не мелочиться. Не могу же я позволить тебе идти кое-как одетой, и, глядя на твою рубашку, понимаю, насколько оказалась права. Прости, дорогая, но твой гардероб даже в монастыре осудят за излишнюю скромность.
— Ерунда, — возразила я. — В монастырях не судят за умеренность в одежде. И потом, чем плох мой гардероб? Конечно, на столичный шик не претендую, но у нас все одеваются именно так.