— Белоснежка?
— Не важно.
— А я кто, принц?
— Дурачок.
— Теперь ясно, кто ты. Ты просто зануда.
— Твои мышцы и суставы совершенно затвердели, — в сердцах выпалила Лайла.
— Ой, прекрати.
— Ни слова о боли, Кэйвано. Сам во всем виноват. Сам все это сотворил, валяясь в постели и сачкуя целых два дня. А сейчас мы должны восстановить то, чего достигли прежде, чем ты решил заделаться бездельником.
Потом разговоры пришлось прекратить. Она не уменьшила количество упражнений, хотя после двух дней ничегонеделания кое-какие успехи Адама сошли на нет.
— Нажимай сильнее. — Занятия уже подходили к концу, когда Лайла нарушила молчание резким выговором.
Обычно они шутили во время самых болезненных упражнений, грубя друг другу или отпуская сексуальные намеки. Сегодняшняя гнетущая тишина действовала ей на нервы. Обоим хотелось восстановить дух товарищества, который так устраивал их до того поцелуя, несвоевременного приезда Лукреции, а также ее собственного открытия, что в ее отношении к Адаму кроется нечто большее, чем просто профессиональный интерес.
— Я сказала, жми сильнее!
— А я что делаю, черт побери! — Он прямо-таки оскалился, лицо покрылось потом.
— Сильнее!
— Не могу.
— Можешь. Давай.
Он сделал еще одну попытку.
— Вот теперь лучше. Хорошо. Еще сильнее, Адам. Сильнее.
— Когда женщина просит меня толкать сильнее и выше, я предаюсь более приятным упражнениям.
Их глаза словно притянуло магнитом. У нее перехватило дыхание, и она задышала так же часто и тяжело, как и он. Лайла ослабила сопротивление и опустила его ногу на стол.
— Да, это занятие явно не из приятных. Прости, что не могу предложить ничего лучшего.
Он выдержал ее взгляд, потом отрешенно пожал плечами:
— Ты же не виновата, что я попал в эту расщелину.
Когда бы он ни заговаривал о несчастном случае, лицо его сразу становилось холодным и виноватым. Лайла знала, что он все еще переживает гибель друзей. В этот момент она безумно жалела его.
— Ты хорошо сегодня поработал и заслуживаешь награды.
— Массаж? — спросил он с надеждой.
— С лосьоном.
— Потрясающе.
— Сними шорты и перевернись на живот.
Адам научился делать это самостоятельно, и, заворачивая в простыню, Лайла похвалила его. Адам, растянувшись и положив голову на сложенные руки, наблюдал за ее действиями.
— Знаешь, ты шокировала Лукрецию.
— Чем?
Она принесла влажное полотенце и принялась протирать ему руки, ноги, спину. Вытерев насухо все тело, смочила руки лосьоном и начала с икр. Прикрыв глаза, он застонал от удовольствия.
— Расслабь все мышцы, — сказала она, гипнотизируя. — Думай о расслаблении. И что сказала обо мне Лукреция? — вернулась она к этой теме будто невзначай, надеясь, что он не заметит острого любопытства.