— Ну так наймите одного из них, чтобы работать с этим прославленным коридорным.
— Но лучше тебя никого не найти.
— Лесть.
— Ты станешь зарабатывать втрое больше.
— Взяточничество.
— Твой фантастический загар по возвращении сведет всех с ума.
— Принуждение. — Искоса взглянув на них, она в задумчивости прикусила губу. — Давайте по-честному. Сколько терапевтов пытались лечить Кэйвано?
— Я не уверена…
— Трое.
Невинная ложь Элизабет была прервана прежде, чем успела сорваться с губ. Она с негодованием повернулась к мужу.
— К чему скрывать, — сказал он, пожимая плечами. — Лайла узнает сразу же по приезде.
— К тому времени нас уже будет разделять Тихий океан.
Лайла засмеялась:
— Трое, вот как! Боже мой, он даже хуже, чем я предполагала. Какие претензии к терапевтам?
— Первому, мужчине, — ответил Тэд, — Адам заявил, что у него руки мясника с пудовыми гирями внутри и он, должно быть, прибыл прямо из тренировочного лагеря Рокки Бальбоа.
— Какой милый парень, — усмехнулась Лайла, широко раскрыв глаза. — Ну, дальше?
— Следующая в слезах просто выбежала из его палаты. Не буду наверняка утверждать, что он ей сказал…
— Ей? И она молоденькая?
Тэд кивнул.
— Могу себе представить. Ей Богу, вас неприятно бы удивили непристойные и немыслимые требования, которые срываются с уст паралитиков, — заметила она. — Ну а что же третий?
Тэд поморщился.
— Попробовал еще один мужчина. Адам брякнул, что он… э-э-э…
— Гомик, — подсказала Лайла.
— Да, что-то в этом роде.
Покачав головой, Лайла произнесла:
— Ваш друг — классический случай, это уж точно.
Она поднялась с софы и, сунув руки в задние карманы джинсов, повернулась спиной к Тэду и Элизабет. Затем задумчиво подошла к окну и невидящим взглядом посмотрела на улицу. Третий день подряд шел мелкий, моросящий дождь. Все было по-осеннему серым. Гавайи, конечно, могли бы стать приятной переменой климата и пейзажа.
Неужели она всерьез подумывает о том, чтобы лечить Адама Кэйвано, человека, одно только имя которого заставляет вздрагивать от неприязни?
Но ведь это же пациент, жертва несчастного случая, он серьезно болен, и еще неизвестно, сможет ли снова вернуться к нормальной жизни. Многое зависит от степени повреждений. Не меньше и от предписанной ему терапии. А она — профессионал в своем деле. Именно так.
Лайла обернулась к родственникам.
— Вы обсудили эту идею с персоналом больницы в Гонолулу?
— Да, нам дали добро.
— Я должна полностью контролировать ход лечения. Не потерплю никаких сомнений в моих методах, никаких подсказок, никаких медсестер с горящими от восторга глазами, готовых исполнить любую его прихоть и тем самым свести всю мою работу на нет, никаких дублеров или командиров.