К роддому, сигналя, подъехали два таксомотора, украшенные разноцветными лентами, из них шумной гурьбой повалили Мэлс, Ким, отец с гармонью, соседи и соседки – все празднично одетые, с цветами и шампанским. Отец растянул меха и, пританцовывая, первым двинулся к подъезду.
– Ну что, волнуешься, папаша? – весело крикнул он Мэлсу. – Я вот так же мать твою тут встречал. Вон из того окна тебя показывала!
Открылась тяжелая дверь, на крыльцо вышла Полина, изменившаяся, похудевшая, непривычно скованная, со спеленутым младенцем на руках. Следом высыпал чуть не весь медперсонал, изо всех окон высунулись роженицы.
– Во как провожают! – в восторге сказал отец.
Полина остановилась, издалека глядя на Мэлса. Медленно спустилась по ступенькам, по-прежнему не отрывая от него глаз.
Встречающие обступили ее со всех сторон.
– Ну-ка, на! – отец снял гармонь и сунул кому-то из соседей. Тот тотчас подхватил залихватский мотив. – Ох, богатырь! Наша порода, бирюковская! – гордо сказал отец. – Ну, покажи внука-то!.. – он осторожно поднял угол пеленки, закрывающий лицо…
Гармонь подавилась и тяжело выдохнула во всю ширину мехов. У отца вывалилась изо рта папироса. Заполошно ахнули в голос соседки. Медсестра на крыльце торопливо открыла склянку и смочила вату нашатырным спиртом…
В белом конверте мирно спал черный как смоль негритенок, пуская пузыри с толстых красных губ.
Полина, не двигаясь, смотрела в глаза Мэлсу. Тот наконец очнулся, шагнул к ней, поцеловал, протянул руки к ребенку.
– Куда, руки-крюки! – оттолкнул его отец. – Уронишь еще на радостях! – он бережно взял младенца. – Спасибо, сестрички! – крикнул он. – А ты что затих? А ну, рвани меха, чтоб душа полетела!
Сосед, не попадая по кнопкам, заиграл снова.
Полина благодарно улыбнулась Мэлсу, прижалась к нему, и они пошли следом за отцом к машине.
Издалека, спрятавшись за углом дома, жадно следила за встречей мать Полины. Когда они поравнялись с ней, отпрянула за угол, привалилась спиной к стене. Рванула тугой воротничок кителя и заплакала…
Чуваки уже толпились у Елисея. Они, как обычно, шумно поздоровались с Мэлсом.
– Мэл, когда Полли придет? – спросила Бетси.
– Признайся, чувак, запер жену? – сказал Боб.
– Все вы такие, – сказала Бетси. – Сперва про любовь, а потом мордой в пеленки!
– Вот своего бэбика заведешь… – ответил Мэлс.
– Мэл, я согласна, – вкрадчиво сказала Бетси. – Только прямо сейчас, ладно?
Подошел Нолик.
– Чуингам американский… – сообщил он в небеса, приоткрыв пакет. – Пять рублей.
– За пять рублей сам жуй, Нолик!
– Настоящая же! – обиделся тот.