— Я — леди Хоукхест, — твердо заявила она, обращаясь к командиру и глядя ему прямо в глаза. — Я близкая подруга будущей королевы Англии и королевы Элеоноры, регентши Аквитании!
Двое дюжих молодцов тоже остановились и в недоумении уставились друг на друга.
Она шумно вздохнула и попробовала более доходчивое объяснение.
— Ричард Плантагенет, — объявила она, — Львиное Сердце.
Черные брови поднялись как по волшебству.
— А! — Они кивнули. — Львиное Сердце! — повторил один, с отвратительным произношением, но все же понятно. И потом смачно сплюнул.
Иден поняла, что нет смысла продолжать разговор. Она удовлетворилась тем, что, гордо держа голову, хотя все ее кости ныли, стряхнула с себя руки ее охранников и мрачно зашагала впереди них.
Они уже ушли с берега, оставив позади леденящую кровь картину смерти и разграбления, и карабкались теперь по извилистой тропинке, ведущей к вершине огромной скалы. Она видела, как впереди них двигаются охраняемые пленники, и не сомневалась, что сзади идут другие. Она взглянула вверх и в колеблющемся свете бесчисленных факелов, усеивавших вершины, увидела, что они приближаются к приземистым и грозным укреплениям огромного города.
— Лимассол! — торжественно повторил сержант, указывая на них.
Иден неожиданно вспомнила, что говорила ей о Кипре королева Джоанна.
— Исаак Комнин! — уверенно воскликнула она. На этот раз реакция совпала с ее ожиданиями: похотливые глаза сержанта округлились от почтения, а в глазах его подчиненного мелькнул страх.
— Отведите меня к Исааку Комнину, — с силой повторила она, указывая сначала на себя, а затем на высившиеся перед ними башни.
Между ее сопровождавшими возникла небольшая перебранка. Она продолжалась до тех пор, пока они не добрались до конца тропинки и прошли под железной решеткой, преграждавшей вход в крепость.
Если Иден и надеялась на немедленную встречу с самозваным императором Кипра, то ее иллюзии сразу же рассеялись. Вскоре после того, как она прошла через ворота, она очутилась в большом, слабо освещенном и дурно пахнувшем подземелье в компании дюжих пленников, которых выбросило на берег, кажется, со всех трех неудачливых королевских кораблей. Никого из них она близко не знала, хотя увидела несколько знакомых лиц. Никто не смог сказать ей, какова судьба принцессы, хотя все полагали, что из общего числа потерпевших кораблекрушение меньше всего людей было с королевского корабля.
Когда собрали всех пленников, они были подвергнуты обыску. Иден нашла это крайне унизительным, а двое ее охранников — очень приятным.
— Вот отличный золотой крест! — восхищенно воскликнул один из них, шаря по ее груди. — Было бы святотатством не поцеловать его. — И, гнусно улыбаясь, он стянул промокшее платье с ее плечей, так что замерзшие округлости ее грудей и остальное обнажившееся тело загорелось от мгновенного прилива крови. Собрав остатки сил, она ударила мерзавца кулаком по голове, он злобно ощерился и хотел продолжить свое занятие, но другой солдат, очевидно старший по званию, оттолкнул его и сам сорвал крест. Они оставили ее дрожащей от ярости и отвращения, образ Хьюго де Малфорса вновь возник перед ее мысленным взором.