— Мы любим друг друга!
— Это что, магическое заклинание? Любовь умирает, Джан-Ив, и не говори мне, что этого не может случиться. Я знаю. И еще, подумай о разнице в возрасте. Все будет прекрасно, когда тебе всего тридцать два, а ей семнадцать, но что будет, когда она достигнет прекрасного возраста тридцати пяти лет, а тебе будет за пятьдесят и твои лучшие годы будут уже позади? И не говори мне, что я не знаю, о чем говорю, потому что я знаю, и знаю слишком хорошо. Я сама прожила такую жизнь.
— Когда муж старше жены — все по-другому, — упрямо сказал я. — Мужья должны быть старше жен. Ты не можешь сравнивать свой брак с моим.
— Очень хорошо, — ядовито сказала мать, сдаваясь. — Поскольку я поняла, что не могу тебя отговорить, то согласна тебе помочь. И все же мне кажется, она мне не понравится.
Но Изабелла ей понравилась. К моему великому удивлению, она была очарована Изабеллой и совершенно изменила мнение о моих планах.
— Женись на ней, — сказала она, как только ошалевшие от великолепия Пенмаррика Клеи уехали. — Может быть, иногда ты и будешь об этом жалеть, но трудные периоды время от времени бывают у большинства супружеских пар. Изабелла чрезвычайно презентабельна. К сожалению, не могу сказать того же о ее родителях, но, по крайней мере, они не будут жить от тебя в двух шагах и тебе не придется слишком часто с ними общаться. Жаль, что она так молода, но что поделаешь? Она, конечно, слишком привлекательна, но не могу же я желать, чтобы ты женился на уродине. По крайней мере, она не дура.
Я сломя голову помчался на девонскую границу.
— Ты понравилась моей матери! — сказал я в восторге. — Правда, здорово?
— Великолепно, — ответила Изабелла. — Жаль только, что мои родители не торопятся полюбить тебя. Они лишь волнуются и доводят себя до желудочных колик. Конечно, Пенмаррик произвел на них невероятное впечатление и мать пришла в полное замешательство, но мысль о нашей поспешной свадьбе им все равно не нравится. Они хотят, чтобы мы подождали до Рождества. Как заставить их понять, что мы все равно поженимся тридцатого августа, и ничто нас не остановит?
— Мы пошлем сообщение о помолвке в «Таймс», — успокаивающе сказал я, — вместе с датой свадьбы. После этого они не смогут больше спорить. Никто не спорит с «Таймс».
Никто и не спорил. Миру должным образом объявили о нашей помолвке, и через несколько дней мы начали получать поздравительные письма.
— Все, кто тебя знает, — в восторге! — наивно восклицала Изабелла, ознакомившись с подборкой писем, которые я получил. — Все рады!
— Да, — сказал я. — Правда. — И, сам того не желая, подумал о Ребекке и о ледяном молчании, исходящем с фермы в Морве, где я провел так много времени.