— Входи, — сказала она. — Я так рада, что ты приехал. Спасибо, Джан.
Выглядела она больной. Под глазами были темные круги, а кожа вокруг рта как-то странно обвисла. Я вгляделся в ее лицо и почувствовал какое-то неопределенное ощущение тревоги.
— Где дети? — резко спросил я.
— Джонас в школе. Дебора, как всегда, на работе, в банке в Пензансе.
— Постояльцев нет? — спросил я, проходя за ней в гостиную.
— В марте?
— Я слышал, что твой летний постоялец приезжал на Рождество.
Она по-прежнему стояла ко мне спиной, и я не видел выражения ее лица.
— Да, — сказала она. — Он возвращался.
— Опять учитель, да?
— Другой. Он приезжал сюда только прошлым летом. Хочешь чаю?
— Не сейчас. — Я опять посмотрел на нее. Она казалась изменившейся. При обычных обстоятельствах я бы этого и не заметил, но теперь во мне родилось подозрение, я напрягся из-за «беды», о которой она упомянула в письме, и увидел больше, чем увидел бы при других обстоятельствах. Ее лицо было чуть полнее, я заметил, грудь, хотя и не увеличилась, казалась странно упругой, и неожиданно я произнес, еще сомневаясь: — Ты беременна.
Она удивленно на меня посмотрела, но ничего не сказала.
— Ты беременна?
— Да. — Она закурила. Я никогда не видел, чтобы она курила. Когда она подносила спичку, рука ее дрожала.
Через секунду я сказал:
— Учитель?
— Да, — сказала она. — Учитель. — Я смотрел на нее, и гнев на этого учителя мешался во мне с жалостью к ней, а она торопливо произнесла: — Мне было так грустно все лето, Джан. Я пыталась не грустить, но не могла. Когда человек предложил мне немного счастья…
— Где он сейчас?
— Не знаю. Я не могу его найти. Я написала на его адрес, но его хозяйка в Лондоне ответила, что он уехал неизвестно куда. Сначала я не могла в это поверить. В конце концов, мы были очень близки… он приезжал к нам на Рождество… я… обрадовалась сначала, когда поняла, что беременна, потому что подумала, что он может…
— Жениться на тебе?
Она не отрицала. Она сказала только:
— Я так долго была вдовой, Джан. Тяжело овдоветь в двадцать семь лет.
— Но послушай, Ребекка, если этот человек тебя бросил и ты не можешь его найти…
— Да, — сказала она. — Да, я знаю. Я уже все обдумала. Не беспокойся, я тебя сюда пригласила не за советом. Я знаю, что делать. Я просто хочу, чтобы ты помог мне это сделать.
Мне стало так неловко, что мурашки побежали по телу. Я резко сказал:
— Какого черта ты хочешь? — А про себя подумал только: «Не хочу мешаться в ее проблемы. Не сейчас. Пусть ей поможет Саймон-Питер. Он ее двоюродный брат. Пусть она обратится к нему».