— А ты мог бы поцеловать женщину в окровавленные губы?
На ее лице играла лукавая улыбка. Петя растерялся в первую минуту.
— Но почему они у нее в крови? Она ранена?
— Дурачок, она при смерти.
— В таком случае я бы обязательно ее поцеловал. Я… я бы не отрывался от ее губ. Когда что-то делаешь в последний раз… я хочу сказать, когда знаешь, что больше так никогда не будет, это… это очень сильно возбуждает.
— Почему? — удивленно спросила Леля.
— Я читал об этом. И не раз.
— Какая тоска. Читал… Надо все попробовать, а уж потом говорить. Все люди чувствуют по-разному. Неужели ты не понимаешь этого?
Леля смотрела на Петю в упор. Спина его покрылась потом — у сестры были такие свежие манящие губы.
— Ничего ты не понимаешь, — обиженно протянула она. — Никто ничего не понимает. От этого жизнь кажется такой беспросветно однообразной.
— Я… я понимаю.
— Не-а. — Леля зевнула и открыла книжку. — В тебе еще не проснулся мужчина. То есть я хочу сказать, что в сексуальном смысле ты круглый ноль. И вообще у тебя руки в бородавках.
Петя быстро спрятал руки за спину.
— Я прочитал эту книжку, когда мне было двенадцать лет, — пробормотал он. — За одну ночь. Я не мог оторваться от нее. У этой Пат были такие же красивые волосы, как у тебя. Ты вообще напоминаешь мне ее. Ты гибкая, ты…
— Сведи бор-родавки, дур-рак, — раздался вялый голос попугая. Ромка очень уставал после своих вылазок на пленэр.
— Я их уже почти свел. Осталось всего две. Это… это от того, что я часто мою руки.
— В луже? — беззлобно поинтересовалась Леля.
— Нет. Я очень брезгливый, ты же знаешь. Но я обещаю тебе, что к концу лета у меня не будет ни одной. — Он помолчал. — Ты знаешь новость?
— Какие в деревне могут быть новости? Мурка поймала мышку, Булька стащила пышку, да?
— Ксения приезжает. Завтра.
— Ну да, заливай. Что она забыла в этой провинциальной Сахаре?
— Она приезжает со Стекольниковым. Они вчера поженились. Я слышал, как Виталик поздравлял их по телефону. Он сказал, что мы все очень рады.
— Особенно я.
Леля фыркнула и скорчила презрительную гримасу.
— Ты не рада?
— Я? С чего это? Мало радости, когда выясняется, что старшая сестра глупей, чем ты думаешь.
— Все женятся и выходят замуж.
— Чтобы потом друг другу изменять, да?
— Такова человеческая природа, и от нее никуда не денешься, — обреченно сказал Петя.
— Скажите, пожалуйста, да ты у нас, оказывается, Ницше!
Леля вскочила с дивана, сверкнув на мгновение узкой белой полоской трусиков из-под короткой джинсовой юбки.
— Просто я не питаю иллюзий относительно человеческого рода.
— Думаешь, я их питаю? Только я знаю одно: семейная жизнь гробница для любви. Это не понимают дураки вроде тебя и моей старшей сестрички. — Она подошла к зеркалу на стене и, выгнув колесом свою и без того крутую попку, провела по ней обеими руками. — Сексуальная ты, Ленка, девочка. Очень даже сексуальная. А ты что думаешь? — спросила она, обращаясь к Пете.