Меня вывели из гостиницы и посадили в машину. Водитель медленно тронулся с места.
— А вот теперь, дорогая моя, я тебе ещё и глаза завяжу, — прошипел Олег.
— Это ещё зачем? — спросила я.
— Чтобы ты меньше видела и знала.
— Всё равно, я уже звонила в Москву, и скоро отец приедет сюда, — сказала я ему с вызовом в голосе.
— Как приедет, так и уедет, — сказал он, и засмеялся, хлопая в ладоши.
Мне почему-то стало дурно от такого смеха.
— Ты уже никогда, и никуда отсюда не уедешь. И никто тебе не поможет, это гарантия.
— Посмотрим, чья возьмёт, — сказала я.
Ехали мы долго, и не разговаривали. Я подумала о том, что, может, меня вывозят из страны и, не удержавшись, спросила об этом у Олега.
— Может, и так? — сказал он, — Тебе-то что? Город ты точно больше не увидишь. Твой дом будет в совсем другом месте.
— Развяжи мне глаза, — пригрозила я.
— И не подумаю, — ответил он. — За мной ещё должок.
— Какой это должок?
— Мало я тебя проучил, за твоё поведение.
— Какая же ты сволочь!
— Я не сволочь, а человек, который честно выполняет свою работу, и не зря ест свой хлеб.
— У тебя мать есть?
— Это тебе знать не положено.
Мы остановились, и водитель открыл окно, и с кем-то поговорил.
— Всё в порядке, — сказал Олег, и мы двинулись дальше.
«Куда же мы едем? — думала я. — Отец приедет и не найдёт меня…»
От досады я искусала губы в кровь. Тело болело, ныло от побоев. Наконец машина остановилась, и Олег вывел меня наружу. Взял за руки и потянул за собой.
— Может, ты снимешь повязку?
— Позже сниму, а пока, и не думай об этом. Осторожно ступеньки, — сказал он.
Я остановилась и начала делать робкие шаги, чтобы не споткнуться. «Одна ступенька, вторая, третья», — считала я. Мы вошли в дом, под ногами я чувствовала, что-то мягкое и пушистое. С Олегом поздоровался неизвестный, и расспрашивал о чём-то. Как я догадалась, разговор шёл обо мне.
— Стой, — сказал он.
Я остановилась, он открыл дверь, и наконец-то снял повязку. Мы были в довольно просторной комнате, и я зажмурила глаза от яркого солнечного света. Олег снял наручники, и толкнул меня на диван.
— Вот здесь ты, и будешь жить. Тут специально для тебя на окнах поставили решётки, и деваться тебе не куда. Завтра придёт мой хозяин, и тогда решит, как с тобой быть. Но предупреждаю, если ты будешь плохо себя вести, тогда тебя кинут на съедение львам.
— Каким львам?
— Тем самым, — сказал он, — которых ты видела в зоопарке.
— Тут, что зверинец?
— Нет, не совсем зверинец. Здесь мой хозяин держит диких животных, он большой их любитель. А тех, кто плохо себя ведёт, или не слушается хозяина, бросают на обед львам.