— Ты прямо Дарья Донцова или же Александра Маринина! Я когда читал, не мог оторваться! Из тебя получился бы не плохой романист!
— Ты смеёшься надо мной?
— Да нет, ну что ты, — и я крепко обнял её и поцеловал.
— Когда читаешь, создаётся впечатление, будто сам там находишься. Картинка — живая, яркая. Много деталей и хороший грамотный слог.
— Я писала по ночам, боялась, что заберут тетрадь и прятала её. В дневнике не всё, что нам пришлось пережить. Там не было необходимого количества бумаги.
— А, что же там ещё происходило, расскажи.
— В тетради продолжение, вторую часть я дописала в больнице. Попросила у медсестры тетрадь и уже более спокойно старалась писать. Свои выводы я сделала, когда разговаривала с террористами.
— А ты что с ними общалась?
— Да, не много. Переживала за брата и сама напросилась к женщинам, которые охраняли детей, в помощники.
— А, — а, — а, — протянул я, — тогда понятно. Я ещё об этом в дневнике не читал.
— В этой тетради прочитаешь, только давай не говори об этом маме и отцу, хорошо?
— Не знаю, зачем я это всё написала? Не могу понять? Рисковала жизнью, как партизанка на войне, — сказала Оля и задорно засмеялась.
— Ах, ты моя Мата Хари, — сказал я, и погладил нежно Олю по волосам.
— В больнице человек пятьдесят из театра. Люди не общаются, большинство угрюмы и молчаливы. Раньше я никогда не испытывала желание к таким литературным опытам, а тут на тебе. Сама удивлялась, но писала с большим удовольствием. Мне кажется, что за эти дни повзрослела лет на десять.
И она начала с умным видом вертеть головой в разные стороны.
— Не на десять, а на пятнадцать, — сказал я и залился от смеха.
Оля поняла, что перегнула и засмеялась вместе со мной.
— Родная моя, вот теперь я узнаю тебя, — и ещё крепче обнял её. — Ты такая же, как прежде.
— Уже я чувствую себя лучше, хотя плечо болит, особенно по ночам. Когда пустили газ, я потеряла сознание. Начался штурм, люди бегали в панике, не зная где спасаться и куда бежать.
Она поникла и грустным голосом сказала:
— Приходи завтра, ладно?
— Конечно, конечно, я приду, может, что-то тебе принести?
— Да нет, ничего не нужно, ещё мама придёт и Женька. Читай тетрадь, если что, звони. Бабушке привет передай, как там она поживает?
— Спрашивает о тебе каждый день, я ей не говорил, что ты ранена.
— Ну и правильно, не зачем её волновать. Ну, всё пока, до завтра.
Она поцеловала меня и медленно направилась в больницу. Я проводил её нежным взглядом, точно зная, чем буду заниматься сегодня вечером.