Связанный старик, валяющийся в углу кухни, и был тем самым извергом.
Старик?
Егерь истерично хохотнул. Помнится, в программе говорилось, что на момент совершения зверских убийств этому подонку было чуть больше двадцати лет. Тогда он только что окончил какой-то институт. Значит, сейчас ему нет и сорока.
Он снова взглянул на Артура и потрясенно подумал:
«Бог ты мой! Да он лет на семьдесят выглядит!»
Его рука машинально потянулась к рации. Нужно сообщить Вадиму. Пускай едет сюда с нарядом и забирает это чудовище. Как только ему удалось сбежать из психушки?
Федорыч, он же Евгений Рамов, трудился в должности егеря уже двадцать четыре года. На его памяти было как минимум шесть побегов из дурдома. Он лично двоих задержал и сдал властям.
Теперь вот этот.
Егерь уже взял в руки рацию, как его пальцы разжались сами по себе.
— Не нужно никуда спешить, — сказал вслух Федорыч.
Рация снова завибрировала.
— Волна, Волна! — яростно вопил участковый. — Я Заря, прием!
Егерь взял рацию, нажал кнопку и тихо произнес:
— Волна на связи.
— Почему не отвечали? Как обстановка? — затараторил Беляков.
— Все в норме, — сказал Федорыч и посмотрел на тело, неподвижно лежащее на полу.
Кажется, он нашел верное решение.
— Волна, предельное внимание! Этой ночью в психиатрической больнице был пожар. Оттуда ушел особо опасный…
— Дмитрич, говори нормально! — не выдержал егерь. — Все равно нас некому подслушивать.
Несколько секунд рация монотонно потрескивала, потом раздался упавший голос участкового:
— Женя, из «Райского уголка» сегодня ночью ушел Живодер. Помнишь такого? Пожар только сейчас затушили. Ты слышишь?
— Да, — ответил Федорыч, чувствуя, как по спине побежали мурашки.
— У тебя все нормально? Я уже второй час докричаться не могу! — продолжал допытываться участковый.
— Мы с Сауром в лесу были, — твердо сказал егерь. — Обстановка нормальная, все под контролем.
— Он хоть и обколотый разными препаратами, но сам понимаешь. Сейчас весь лес прочесывают, из прокуратуры приехали. Репортаж сняли, прессы здесь больше, чем комарья. Ты понял меня?
— Да.
— Будь начеку, — устало проговорил Беляков, помедлил и добавил: — Конец связи.
Егерь вздохнул и отключил рацию. Несколько минут он неподвижно сидел, выстукивая крепкими пальцами дробь по грубо сколоченному столу, затем резко встал и отправился в комнату.
В старом комоде Федорыч нашел потрепанную записную книжку. Он судорожно перелистал ее. Сердце его учащенно забилось, когда из нее выпала визитка.
— Ну, старый пень, — пробормотал егерь, извлекая из кармана телефон. — Теперь пан или пропал!