Вот и теперь…
Нирран с безразличием смотрел на высокую фигуру мужчины, затянутого в строгие темные одежды. За тем, как тот зло дергал узкий воротник, не желавший растягиваться, как в досаде поднимается его верхняя губа, как тянет руку к зачесанным немного отросшим волосам, и тут же отдергивая ее, вспоминая, что сейчас не время для обычной растрёпанности. Будь этот взгляд клинком, Стас бы давно истекал кровью из ран от такого холодного оружия.
Ухмыльнувшись, он из-под ресниц посмотрел на телохранителя. Как и другие драконы, Станислав не принимал такого понятия, как «нечестная игра», во всю пользуясь самыми рискованными приемами. А собственное тело было одно из самых сильных. Тем более… он ведь такой «благодарный». Впрочем, сильно раздраженному Ниррану тоже было чем ответить, и обычно одного прикосновения хватало, чтобы сбить любую спесь и разжечь новый виток ненависти. Но надо признать, оба старались избегать подобного, действуя только в крайних случаях, когда слова становятся еще более страшным орудием, чем память и собственные соблазны.
— Может попробуете хоть пару часов вести себя не как драконы? — посмотрела на них Алекс.
Станислав медленно приподнял одну бровь, намекая, что как раз нет, не могут.
— Ледяная, — с отвращением произнес Нирран, имея ввиду общий облик и ощущение Александрит. В тот момент она напоминала хрупкую статую из ледяных слез, об которую может разбиться даже самый острозаточенный клинок. Даже голубые глаза ее, казалось, выцвели, сделав похожей на стоящего рядом дракона.
«А сам-то!»
— не смог удержаться Стас, и в довершение выразительно фыркнул.
Нирран лишь дернулся, прекрасно понимая, что ответ его будет слишком жестоким и неуместным. Тем более, Алекс уже толкнула дверь в большую залу, и пришлось подавлять в себе не только раздражение на дракона цвета сумеречного неба, но и любое недовольство. Самообладание и спокойствие всегда были тем, что спасало Ниррана не только от убийственной боли, но и давшим такой исключительный шанс стать телохранителем для Хранительницы. Вот именно он сейчас и нужен Александрит. Особенно когда второй встал сбоку от трона, будто девица на выданье во время поселковых гуляний. Разве что до отвращения элегантно и чувственно. Хотелось подойти и встряхнуть его хорошенько, но ведь, поганец, опять молча уставится этими своими гипнотизирующими глазами из-под ресниц и ничего ему не сделаешь.
Потом был прием, во время которого толпы народа кружили по залу и пытались развлечь себя друг другом. В приличном смысле, хотя многие были не против найти развлечение на предстоящую ночь. Люди с интересом посматривали на драконов, те с удовольствием демонстрировали себя и по приказу Хранительницы изображали небесных созданий, которые даже бранных слов-то не знают, не то чтобы тонкостей интимной жизни. В общем — все развлекались как могли и в меру своей испорченности, а в испорченности нелюдей тут никто не сомневался. Но раз Александрит, ПРИКАЗАЛА не устраивать из ее дома бордель, то… некоторые уже подумывали о небольших прогулках по свежему воздуху.