Он был и в моем сне тоже. Я чувствовала вспышку молнии в голове, я делала с Люком ужасные вещи, мучала его. Змеи. Когти. Огонь. Он кричал, и каждый его крик посылал еще одну вспышку мучительного удовольствия в мой мозг.
О, боже, мне нравилось это. Что, черт возьми, со мной не так?
Но, поскольку моя голова кружится, заставляя меня чувствовать себя больной, я понимаю, что это была не я. Кто-то пытал Люка у меня во сне. Кто-то темный, неясный, без четкого силуэта или лица. Его глазами я смотрю, как Люк кричит, чувствую их жажду крови и упиваюсь ею.
Я содрогаюсь и двигаюсь к мусорному ведру рядом с кроватью, боясь, что меня сейчас стошнит. Но этого не происходит, я стону и падаю обратно на подушку, поскольку дверь в комнату открывается.
Папа выглядывает из-за двери.
— Фрэнни, дорогая? Ты в порядке?
Когда он видит меня, я вся дрожу; пряди моих волос прилипли к потному лицу. Он подходит и становится на колени у кровати. Я стараюсь выровнять дыхание, но безрезультатно. Я бросаю взгляд за спину, ожидая найти Гейба в постели, но его здесь нет. Он нужен мне. Я смотрю на папу.
— Да, прости. Просто сон.
Мой голос дрожит, и он не купился на это. Папа смотрит на меня с беспокойством и кладет руку мне на плечо.
— Я знаю, это были трудные несколько недель…
— Со мной все хорошо, пап. — Я опираюсь на локоть. — Или, по крайней мере, будет хорошо.
— Хочешь, я останусь?
— Нет, я в порядке. Спасибо.
Я падаю обратно на подушку и пытаюсь улыбнуться. Он вздыхает и идет к двери.
— Позови меня, если я буду тебе нужен.
— Конечно, папа.
Когда дверь за ним закрылась, я даю волю сдерживаемым слезам. Я переворачиваюсь и прячу лицо в подушку, чтобы заглушить рыдания. На мою спину ложится рука, и я чувствую прохладную зимнюю свежесть. Я сажусь на кровати и смотрю на Гейба, сидящего на краю.
— Где ты был?
— Есть кое-что, над чем мне нужно поработать.
— Люк… Он снился мне.
— Я знаю.
Боль в сердце заставляет меня спросить. Я должна знать.
— Что это было? Что я видела?
Ночные тени не скрывают его озадаченность, но он не отвечает. Мое сердце стучит так сильно, что грудь начинает болеть, и я не могу вздохнуть.
— Гейб?
— Я работаю над этим, — огрызается он.
Он никогда не говорил со мной таким тоном. Что-то не так. Я чувствую могильный ужас каждой клеткой моего тела.
— Работаешь над чем? Где Люк?
Он колеблется.
— В аду.
Комната плывет. Я не могу дышать. Вспышки в моей голове были реальными. Я смотрю ему в глаза.
— Он… мертв?
— Технически, нет.
— О, боже! Просто скажи мне, что происходит!
Он тяжело вздыхает.
— Он демон, Фрэнни.
Эти слова подобно удару в живот выбивают из меня весь воздух.