— Вот так. Просто пойдем со мной, — шепчет она.
От ее слов я представляю Люка — как потерян он был в ней. Я что-то чувствую — черное, уродливое, старое… вихрь внутри меня, пытающийся меня контролировать. Я подалась назад и покачала головой, когда колокола тревоги зазвенели в моем сознании. Инстинктивно, я хватаю ее за руку и настойчиво выкручиваю ее. Но так же быстро, она уворачивается из-под моих рук и пятится от меня.
— Это не должно быть так, Фи. Ты не знаешь, кто я, и что я могу сделать с тобой.
— Не смей называть меня так, — рычу я.
Я чувствую новый подъем сил, когда смотрю вниз на реальный объект моего гнева.
— На самом деле, я знаю, Лилит.
Она выглядит потрясённой. Ее голова поникла, а глаза блестят от слез.
— Это Габриэль? Что он тебе рассказал?
— Это был не Гейб, — я говорю, думая о лице моего отца, когда он рассказал мне о Лилит. Как он потерял крылья из-за нее.
Она опускает ресницы.
— Даниэль, — шепчет она, словно читая мои мысли.
Своими глубокими и полными боли глазами она встречается со мной взглядом.
— Он был особенным для меня. Мой первый ангел.
Я не смотрю ей в глаза, ведь она может загипнотизировать меня снова, и я чувствую ярость, нарастающую внутри меня. Но потом я вспоминаю печаль на ее лице, когда она встретила папу в тот день в гараже и почти поверила ей. Я наполнена разнообразными эмоциями — печалью, жалостью, стыдом, похотью. В моих мыслях сплошной беспорядок.
— Особенный? — выплевываю я. — А как насчет Мэтта? Люка? Они тоже были особенными?
Что-то темное ползет по ее лицу.
— Их похоть помогает мне выжить. Без них я бы умерла. Так что, я думаю, они все по-своему особенные.
Я поворачиваюсь к двери и касаюсь дверной ручки, когда она добавляет:
— Но не настолько особенные, как ты.
Я надавливаю руками на дверь и борюсь с волной желания, что снова охватывает меня. Когда я возвращаюсь в комнату, она там, всего в нескольких дюймах от меня. Желание протянуть руку и притянуть ее к себе практически непреодолимо. Мое тело ломит, я нуждаюсь в ней каждой нервной клеткой своего тела. Я не могу дышать и сокращаю расстояние между нами, когда накрываю ее губы своими. Она издает стон, почти рык, когда прижимается ближе и толкает меня назад, к двери. Мое сердце колотится быстрее, когда я, спустя минуту, стараюсь отдышаться, но не получается. Лили буквально душит меня своим поцелуем. Есть что-то захватывающее в мысли о смерти в объятиях Лили. Я вздрагиваю и разбиваю себя в ней, в моих легких кричит воздух. Кажется, что она высасывает из меня жизнь, и я хочу ее в ответ.
Поцелуй смерти.