— Она, должно быть, что-то упоминала об этом.
Я ненавижу то, что Фрэнни нужен хранитель. Я ненавижу, что я больше не могу ее защитить. Но моя сила целиком высушена. Не осталось даже искры. Я действительно лишен возможности испускать адское пламя из моих кулаков, взрывать вещи, обращая их к забвению. Но вернулся бы я назад, чтобы вновь обрести это? Никогда.
Я выгнул бровь, глядя на него.
— Если Фрэнни в пути, почему ты не наблюдаешь за ней? Так быстро потерпел неудачу? Какой же из тебя ангел-хранитель?
Усмешка озарила лицо Мэтта, когда он, пожав плечами, отошел подальше от стены.
— Она перемещается так быстро, что даже приспешникам Ада не схватить ее между «тут» и «там».
Я улыбнулся, вспоминая о том, как среди ночи она управляла синим Мустангом, включив музыку на предельную громкость. Она водит опасно быстро, но неимоверно сексуально.
— Кстати, спасибо за поддержку вчерашним вечером, — произношу я, в то время как Мэтт просматривает корешки книг на моей книжной полке.
— Надеюсь, ты изменил свое отношение ко сну. Кажется, я ошибся.
Вытянув оригинал Данте, он нахмурился, оценивая его объем.
— Я знал, что от тебя не будет никакой пользы. Я никогда не понимал, с чего вообще Габриэль решил, что ты можешь чем-либо помочь.
Он перелистал страницы и снова обратил яркий свет своего внимания на меня.
— Ты все рано возьмешься за старое, я знаю это. Демоны не меняются.
— Но я больше не демон. Я не возьмусь за старое. Всё с чистого листа.
— Ты ошибаешься. — Он самодовольно улыбается мне, возвращая Данте на полку. — И когда, как я надеюсь, это произойдет, всё станет на свои места. Я бы жизнь отдал, чтобы кое-кому врезать. Ничего не сделало бы меня более счастливым, если бы это оказался ты.
— Полагаю, что только рука Господа имеет право нанести подобный удар.
Загадочная улыбка подернула уголки его рта.
— Не верь всему, что слышишь.
Я возвращаюсь в ванную, качая головой и стирая полотенцем остатки крема для бритья со своего лица.
— Когда она доберется сюда? — произношу я, рассматривая в зеркале собственные раны и темные круги под глазами.
Мои пальцы скользят вдоль кроваво-красного шрама спускающегося вниз вдоль правой стороны моего лица — подарка, оставленного Бехеритом — когда Мэтт, смотрящий в зеркало через мое плечо, произносит:
— Сейчас.
Я отодвигаю его и пересекаю студию, чтобы оказаться у окна. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как она выходит из машины, оставленной рядом с моей черной Шелби Кобра. Ее лицо лучится, когда она машет мне рукой и направляется к двери моего дома. Я сбегаю вниз в холл, чтобы встретить ее на лестнице.