— В своей следующей жизни я стану рок-звездой, — вопит он.
Я подбегаю и выдергиваю наушники из его ушей.
— Шшш! Ты хочешь, чтобы тебя услыхал весь мир?
Его губы и глаза распахиваются.
— Ой.
Я улыбаюсь, поскольку понимаю, что он только что произнес.
— В твоей следующей жизни?
— Да.
— У тебя предполагается следующая жизнь? — спрашиваю я, опускаясь на кровать.
— Нет. Нет, не в общепринятом смысле. Но когда я справлюсь со своими обязанностями опекуна, я соберу рок-группу.
— На небесах существуют рок-группы? — удивляюсь я, пытаясь себе это представить. — Это не звучит, как «хор ангелов» в представлении церкви.
Он фыркает.
— Нет там никаких хоров.
— Так небесные напевы длиннее, чем «Дорога в ад»? — смеюсь я, думая как бы отец О'Доннелл воспринял эту новость.
Когда я оглядываюсь, Мэтт усмехается мне в ответ.
— Что?
— Помнишь, как мы пытались продать Мэгги соседям? — спросил он. Я рассмеялась над воспоминанием.
— Потому, что мы хотели щенка, и мама велела экономить карманные деньги.
— И мама отправила нас обсудить это с отцом Махони…
— И он сказал, что мы не достаточно ее уговаривали, — закончила я за него.
Он смеялся, переворачивается на спину. Затем поднялся на локтях. Перестав смеяться, но улыбка все еще играла на его лице.
— У отца Махони было верное представление. Небеса устроены не совсем так, как представляют люди.
Я ложусь на спину рядом с ним и смотрю в потолок, прикидывая, как бы все обстояло, если бы Мэтт до сих пор был жив. До того, как Мэри переехала в прошлом месяце я была единственной сестрой, у которой не было соседа по комнате. Даже будучи уверенной, что Мэтт больше не живет в этой комнате, он все равно остается моим лучшим другом.
— Я размышляла о моем Влиянии…
Я затихаю, не зная как продолжить.
— Да, я видел драку в парке на прошлой неделе. Хорошая работа, сестренка.
Он усмехается, и мне хочется его стукнуть.
— Знаешь что? Забудь это.
— Извини, — говорит он, но все еще продолжает улыбаться.
— Так что по этому поводу? — Я глубоко вздыхаю. — Если я превратила Люка в смертного…
Он откатывается обратно, и пихает меня в плечо.
— Все совершают ошибки.
Я слышу сдержанный смех в его голосе и прихожу в ярость. Я сажусь на кровать и впиваюсь в него взглядом.
— Боже, Мэтт! Я говорю о серьезных вещах.
Его глаза распахиваются, и он отстраняется от меня.
— Извини…
— Я хочу, чтобы ты тоже стал смертным, — проболталась я. — Хочу, чтобы ты вернулся.
Его глаза становятся еще шире, и он садится.
Он просто смотрит на меня, и в течение затянувшейся минуты никто из нас не произносит ни слова. Наконец он отмирает и отрицательно качает головой.