— Тише. — Я не сдержалась, увидев боль и отчаяние в глазах парня. Быстро поднявшись, я прижала его к себе и начала гладить по голове. — Не расстраивайся, братишка, ну не повезло с родителем, с кем не бывает. Зато ты принц, а некоторым мало того что с родителями не повезло, так еще и кушать нечего…
Договорить я не успела. Ветриар согнулся пополам, смахивая набежавшие слезы.
— Клянусь богами, София, ты — самое прекрасное, что произошло со мной за последние годы. За одну тебя я готов простить Скайнеру все прошлые обиды.
— Ну вот и прекрасно. — Я довольно улыбнулась, чувствуя облегчение. — Кстати, а куда ты ездил?
— Как теперь понимаю, готовил место для будущей наживки.
— То есть?
— В поместье твое ездил. Отец велел, чтобы я все подготовил к твоему приезду.
— А почему ты? Прислугу, что ли, послать не могли?
— Не могли. Я обновлял заклятия хранилища. Кроме отца, тебя и меня, это больше никто сделать не может. Тебя отправляют вместе с кристаллом.
— Глупо… Такой риск, — пробормотала я.
— Ну, с одной стороны, да, риск возрастает, а с другой — если во дворце есть предатель, то узнай он, что ты отправился туда без кристалла, так сразу поймет, что ловушка. А может, отец хочет заодно опробовать кристалл для возвращения тебе памяти.
— Все равно мне это не нравится.
— И не должно. — Парень легко пожал плечами. — Что теперь делать будешь?
— Пойду к Ларинэ. — Я закусила губу, терзаясь сомнениями.
— Хочешь сказать ему правду? София, я против…
— Нет. Не волнуйся. Пока говорить не намерена, но пообщаться поближе стоит, и даже есть неплохой повод.
— Ну хорошо, — неохотно уступил он. — Надеюсь, ты правильно поступаешь.
«Я тоже на это надеюсь», — мысленно ответила я.
Спустя несколько минут мы уже сидели в кабинете Ларинэ. Хозяин был слегка удивлен нашему визиту, но все же гостеприимно предложил присесть и выпить. От алкоголя мы с Ветриаром дружно отказались, а вот сели с удовольствием.
Невероятно, но кабинет главы Тайного отдела поразил меня. Здесь не было белого и голубого! Только мягкие золотисто-бежевые оттенки, темное дерево и разноцветные корешки книг. Уютно и тепло!
— Поразительно! Эршан, не помню, говорил ли я вам раньше, но у вас очень уютно, — не сдержалась я и услышала изумленно-отчаянный стон Ветриара.
Ларинэ хмыкнул:
— Кажется, в последний раз, когда вы ко мне заходили, принц, то сказали, что за один только интерьер моего кабинета меня можно записывать в неблагонадежные.
— Да? — Ох, вот я дура! — Что ж, считайте, что ранение положительно на меня повлияло.
— Я смотрю, ранение не только в этом пошло вам на пользу.