— Вы думаете, семилетние сироты наслали на Суи-Суи Желтую Хворь? — Голос Рыца был полон неприкрытого скепсиса.
— Конечно, нет, — усмехнулся Мастер. — Проклятие всегда лично и конкретно, всегда привязано к определенной персоне или ее ближайшему окружению. Глубокое проклятие часто завязано на крови и поражает на несколько колен родового древа. Эффект его может длиться десятилетиями, даже сотнями лет. Чары могут убить мгновенно, а могут постепенно высасывать жизненные силы, так что человек слабеет, становится более уязвим для болезней…
— Или несчастных случаев, — вставил Рыц, видимо, вспомнив Хлада.
— Именно.
— Значит, Чары действительно прокляты?
— Это легко проверить. Я направлюсь туда завтра на рассвете. Если на развалинах лежит проклятие, уверен, что смогу проследить его источник. Источник наведет меня на творца. Ты едешь со мной. Попробуешь разговорить людей старого Хлада. Возможно, через несколько дней мы узнаем, когда и как проклятые близнецы покинули Чары. А главное — куда они подевались. Выпьем за удачу, Рыц!
Мастер бодро ухватил полупустую кружку и стукнул ею о край Рыцевой.
«Банг!» Неопознанное тело камнем грохнулось на стол между волшебником и его вассалом, опрокидывая все на своем пути. Оболочка заклятия прорвалась, и внутрь хлынули вопли, треск мебели и костей вкупе с прочими звуками пьяной драки, завязавшейся за соседним столом. Побоище быстро охватывало таверну, но мастеров столик с укоренившейся за ним солидной фигурой Рыца пока оставался островком спокойствия в центре тайфуна. Спихнув бесчувственного гостя на усыпанный черепками пол, воин махнул перчаткой в сторону выхода:
— Не желает ли Сирин продолжить беседу в более спокойном месте? Здесь становится слишком… людно.
— Пожалуй-пожалуй, — Мастер уже вставал из-за стола, отряхивая с колен невидимые крошки. — Мне полезен свежий воздух перед сном.
Под защитой стальных плеч и бицепсов Рыца маг прошествовал к двери, брезгливо перешагивая через утомленных сражением и элем бойцов и пивные лужи. Несколькими минутами позже на ночных улицах Абсалона можно было видеть две любопытные фигуры. Не слишком твердо державшийся на ногах жердяй и здоровенный детина, под плащом которого топорщился меч чуть не с жердяя длиной, шагали, переговариваясь, в направлении городских ворот.
Домик в центре поляны был такой маленький и аккуратный, что казался игрушечным. Дерновая крыша поросла травой. Стены, выкрашенные в черный цвет, ушли глубоко в землю, так что даже невысокому Найду пришлось бы наклониться, чтобы заглянуть в темные окошки. Если бы, конечно, он наконец собрался с духом и подошел бы поближе.