Бетани сдержала крик, увидев, как Трейс махнул мачете, и в воздух полетело желтое, скрученное спиралью, дергающееся в судорогах тело змеи с отделенной от него головой треугольной формы.
— Ямкоголовая гадюка, — констатировал Трейс и, не замедляя темпа, двинулся дальше.
Солнце отражалось в покрытых снегом горных вершинах, возвышавшихся над облаками, и зубчатые, обычно угрюмые выступы скал переливались всеми цветами радуги, от нежно-розового до темно-синего. Слева от тропинки в нескольких тысячах футов яростно бурлила и пенилась река Вилькабамба. Часто тропинку перегораживали участки труднопроходимого леса, обступая путников со всех сторон. От стремительных перепадов температуры у Бетани начала кружиться голова.
Через некоторое время путники остановились у края глубокого ущелья.
— Переправляемся здесь, — объявил Трейс.
Бетани почувствовала, как его взгляд остановился на ее лице, и не могла допустить, чтобы на нем отразилась охватившая ее растерянность. Этот мост, если к нему могло быть применимо подобное название, был наихудшим из всех, которые ей довелось видеть с момента прибытия в Перу. Узкие, наполовину сгнившие, местами покрытые мхом бревна были привязаны лианами к противоположному берегу и образовывали эту сомнительную переправу. Любой неверный шаг мог быть последним.
Двое носильщиков, принадлежавших к коренному населению, похоже, не были обескуражены; они разулись и засеменили по мосту, цепляясь за бревна подогнутыми пальцами. То же сделали и два перуанских офицера, хотя их смуглые лица стали почти белыми. Броди с Риганом медлили, негромко ругаясь и вытирая проступившие на лбу капли пота, потом последовали их примеру. Трейс наблюдал за ними с насмешливой улыбкой, потом повернулся к профессору и Бетани.
— Кто следующий?
— Я, — немедленно отозвался Брэсфилд. Посчитав, что на время можно и забыть о чувстве собственного достоинства, он встал на четвереньки и медленно пополз, как обычно передвигаются младенцы по манежу, вперед по полуразрушенному мосту. Брови его были сдвинуты, придавая лицу решительное выражение.
Бетани предпочла избрать тот же способ передвижения, что и отец, и даже не посмотрев в направлении Трейса, опустилась на колени. Ветер трепал ее волосы и одежду, застилая глаза, и она была благодарна, что он не позволял ей видеть выступы скал, подобные ощерившимся клыкам. Она упорно двигалась вперед, сжав зубы, чтобы они не стучали.
Оказавшись на противоположной стороне, Бетани подумала о том, как они будут переправляться обратно, если переправа рухнет. Создавалось впечатление, что для этого достаточно одного порыва ветра.