МАШИНИСТКА. Простите меня… Я обещаю, что это не повторится.
ЭЛЕНА. Надеюсь. А теперь — посмотрим, действительно ли вы так безошибочно находите карточки. Станьте тут, перед ящиком, закройте глаза и дайте мне № 4-В-43.
МАШИНИСТКА. Эта?
ЭЛЕНА. Очень хорошо. Поздравляю. (Читает.) «Эрнестина Пинеда. Отец неизвестен. Мать слишком известна. Побег из дома. Опасно. Срочно смотри образец А-4» (ищет в папках, повторяя про себя) А-4, А-4, А-4, А-4. (Находит, хмурится.) Вот. По-видимому, случай серьезный. (Делает пометки в блокноте.)
МАШИНИСТКА. Разрешите спросить… Я знаю, что нельзя, но я ведь тоже… и так хотела бы узнать…
ЭЛЕНА. Приучайтесь подчиняться без вопросов. Так будет лучше для всех.
Вырывает листок из блокнота и дает его вместе с папкой и карточкой машинистке.
Снимите четыре копии и срочно отправьте.
Машинистка идет к двери.
И еще: если придет девушка с грустными глазами, в берете на французский манер, и покажет голубую карточку — впустите ее немедленно.
МАШИНИСТКА. Это та, что с красными розами?
ЭЛЕНА. Откуда вы знаете?
МАШИНИСТКА. Я не нарочно. Я случайно услыхала, когда шеф…
ЭЛЕНА. Директор.
МАШИНИСТКА. Простите. (Выходит.)
Элена садится к столу, разбирает бумаги. Входит протестантский пастор. Все в нем слишком закончено, чтобы быть настоящим. Он далеко не в евангельском настроении.
ПАСТОР. Ну, это уже слишком. Я протестую, наконец! Со всей почтительностью, но — протестую!
ЭЛЕНА (не отрываясь от работы). Опять?
ПАСТОР. Меня пригласили сюда как знатока языков. Девять живых, четыре мертвых. Сорок лет изучения! Пять званий! И к чему? Мне поручают черную работу!
ЭЛЕНА. Вот как? Вопросы совести, религиозные сомнения пожилой шотландки — это, по-вашему, черная работа?
ПАСТОР. Так ведь опять старая дева! Четвертая — меньше, чем за неделю! А что может быть отвратительнее для старого холостяка, чем старая дева?
ЭЛЕНА. Очень любезно.
ПАСТОР. Я не о вас. Вы не женщина.
ЭЛЕНА. Благодарю.
ПАСТОР. Я хотел сказать — вы товарищ, коллега. Потому-то я и говорю с вами так откровенно. И повторяю вам: протестую, протестую, протестую.
Срывает одну из бакенбард. Элена встает.
ЭЛЕНА. Успокойтесь, ваше преподобие.
ПАСТОР (нервно оглядывается и понижает голос). Почему вы говорите «ваше преподобие»? Разве мы не одни?
ЭЛЕНА. Одни, одни. Успокойтесь.
ПАСТОР. О, господи! (Срывает вторую бакенбарду.)
ЭЛЕНА. И переоденьтесь немедленно. (Протягивает ему бумагу.) Сегодня вам предстоит выполнить еще одно важное поручение.
ПАСТОР (безнадежно). Как же, знаю. Прибывает норвежское судно. Надо пойти в порт?
ЭЛЕНА. Никто, кроме вас, не знает языка. Подумайте, как обрадуются эти парни, когда услышат так далеко от дома старинную песню своей страны!