— Это хороший рекламный ход для команды, и его можно расценивать как долг перед обществом, верно? — Сет не умолкал.
— У нас много возможностей для рекламы, — резко ответила она. — Спортсмены и так уделяют много времени общественным и благотворительным проектам. Возможно, рекламный ход требуется тебе?
— Ни на одной фотографии нет ни меня, ни логотипа моей компании. — Он улыбнулся. — Я участвую в программе с одним условием: никаких публичных упоминаний обо мне.
Лина сглотнула, чувствуя, что ее загнали в угол.
— Я разговаривал с Дайоном. Он будет рад видеть нас на стадионе, так что от тебя зависит, разрешат ли нам провести время с командой.
— Не от меня, — отрезала Лина. — Но я могу передать твое предложение правлению и сообщить тебе их решение.
Он напоминал пантеру, готовящуюся броситься на несчастную жертву. А жертвой была она.
— Но Дайон сказал, что все зависит от тебя. Если ты будешь на нашей стороне, дело можно считать решенным.
Не в этом ли крылась причина того, что Сет охотно принял ее приглашение прошлым вечером? Не было ли это способом умаслить ее, чтобы получить положительный ответ? О, теперь она чувствовала себя униженной.
— Ничего не решено, — заявила Лина, заковывая себя в ледяной панцирь, который она полировала на протяжении последних восемнадцати месяцев. — Я не могу дать никаких гарантий. Тебе придется подождать, пока я не переговорю со своим начальством.
Она поднялась, желая завершить эту беседу и зализать раны в одиночестве.
— Разумеется. — Сет тоже встал.
Долг вежливости требовал проводить его. Она не сделала это сегодня утром. Теперь же Лина решила держаться исключительно профессионально — ее гордость того требовала. Но к дверям они шли в гробовом молчании.
— Не провожай меня до лифта. Я уверен, что ты очень занята.
Она вздернула подбородок:
— Мне не трудно.
Сет улыбнулся:
— Лина, хочу, чтобы ты знала: я не продаю себя. — Он приблизился к ней и проговорил очень мягко: — Даже за высокую цену. То, что этой ночью было между нами, не имеет к делам никакого отношения.
— То, что было этой ночью, закончилось, — бросила она.
— Ты так думаешь? — Его ресницы дрогнули. — Кого ты пытаешься убедить в этом — меня или себя?
О, как он самоуверен. Необходимо одержать верх над ним любой ценой.
— Если ты еще не определилась, — продолжил он тихо, — можешь еще раз пригласить меня поужинать.
Жаркая волна прилила к щекам — настолько неприличными показались ей его слова. В глубине голубых глаз Сета вспыхнули озорные искорки, приглашая Лину присоединиться к веселью.
Она бросилась к своему столу и схватила флешку — чтобы хоть чем-то занять влажные дрожащие руки: