— Нет, конечно! — Он засмеялся. — Но она сама мне в тот день сообщила: «Наконец-то на тебя работает нормальная, серьезная женщина, а не эти свистушки». А потом посоветовала обратить на тебя внимание, потому что, судя по паспорту, ты не замужем.
— У-у, — скорбно протянула я. — Оказывается, ты так торопишься сделать мне предложение не потому, что влюбился, а потому, что я единственная женщина, которую одобрила твоя мама?
— Мнение мамы — важный аргумент, — хихикнул он. — Только если бы я в тебя до такой степени не влюбился, никакая поддержка мамы не помогла бы, — возопил он. — Я так и не понял: ты согласна или нет?
— Согласна, хотя и боюсь.
— Чего? — удивился он.
— Жизнь изменится.
— Моя, между прочим, тоже.
— И тебе не страшно.
— Вовсе нет. Я хочу ее поменять. И я очень счастлив!
Я обняла его.
— И я тоже очень счастлива. Но все равно мне немножечко страшно.
— А казалась мне такой храброй.
— Потому что настоящая храбрость — это хороню преодоленный испуг.
— О-о, а ты, оказывается, еще и философ. Тогда мы с тобой точно не пропадем.
Он вскочил с кровати.
— Сейчас пресс-секретарю позвоню.
— Может, сперва маме? — спросила я.
— Как ты о моей маме заботишься! Нет, сначала пресс-секретарю, а потом мы маме не позвоним, а просто к ней нагрянем.
— Вообще-то мне на работу нужно, — робко напомнила я.
— Ничего. Задержишься. — Эге! Он уже начинал мной командовать!
Впрочем, я и сама не особо рвалась в «Воскресную неделю». Ничего хорошего меня там не ждало. Вчера надебоширила, материал о Лилитином дне рождения не готов, а о грядущем замужестве сама сообщать не собиралась, пусть из прессы узнают! Или от ливанцевского пресс-секретаря. Больше впечатления произведет.
Виталий, держа в руках телефон, опять захихикал:
— Ой, я сейчас до того нашу пресс-службу обрадую! Они ведь давно меня уговаривали себя попиарить. Убеждали: хоть придумайте что-нибудь про себя. Вот и пускай теперь наслаждаются.
— Если честно, я предпочла бы это сделать тихо.
— Я тоже, — заверил он. — Но сейчас наш единственный с тобой выход — сделать это не просто громко, а очень громко, чтобы стереть осадок от вчерашнего вечера. Да и друзья, родственники и знакомые столько уже ждут моей свадьбы, что не простят, если я зажму ее. В общем, придется тебе набраться мужества и потерпеть.
— Чего не сделаешь ради любимого! — воскликнула я. — Даже замуж за него публично выйдешь.
— Рад, что у тебя здоровое чувство юмора, — одобрил мою реакцию он. — Уверен, оно тебе еще очень пригодится в нашей, надеюсь, долгой семейной жизни.
— Какие мрачные предсказания.