Лейф с проклятием бросил трубку. Но не успел он вернуться к креслу, как снова зазвонил телефон. Он зарычал в трубку, предполагая, что это опять Саммерс. Но нет, в трубке зазвучал женский голос. Он прислушался и позвал Ли.
— Это Джойл. Она хочет поговорить с тобой.
Передавая трубку, он заметил, как с лица Ли сбежала улыбка.
— Да, милая, — Ли отвел трубку подальше от уха, словно ожидая, пока Джойл успокоится. — Да… Угу… О'кей, мы позаботимся об этом. Не волнуйся. Да, я понимаю, ты ничего не могла сделать. Молодец, что позвонила. Спасибо. Скоро увидимся, милая…
С нахмуренным лицом повернулся к Лейфу:
— Дрянные дела, мой мальчик. Джойл говорит, что местные «бдительные» собрались у них и жаждут крови — Рекса или нашей, скорее всего и той и другой. Проклятье! Рекс не мог добежать до Энгельсов и обратно, но только у нас нет никаких доказательств. Идиоты! Немного страха, голода — и они сходят с ума. Я думаю, они явятся через полчаса.
Лейф, посмотрев на часы, только сейчас осознал, что уже очень поздно. Он даже не покормил скотину.
Привычная работа заняла минут пятнадцать. Настроение поднялось. Он заготовил сена и прочих кормов года на два, его свиньи и вся остальная живность были отлично обеспечены впрок. Может быть, в этом и крылись причины его неприятностей. Немногие из фермеров в округе могли не опасаться за будущее. Вот они и завидовали ему, а зависть легко превратилась в ненависть.
Он вернулся домой. Ли тоже нашел себе работу — он задвигал шкафами окна и двери.
— Где у тебя патроны? — спросил он, показывая на охотничье ружье.
— Ты же истратил все до последнего патрона на охоте. Я заказал новые, но Сирс их пока не привез.
Ли с досадой отбросил ружье и взбежал на второй этаж.
Он вернулся с автоматическим пистолетом и парой обойм. Бросил пистолет Лейфу.
— Возьми. По крайней мере, он пристрелян по твоей руке. Мне хватит топора. А ты, де Нэл? Ты с нами? Тогда, быть может, нам удастся отбиться.
У Лейфа и Ли даже не возникало вопроса, как быть с собакой. Рекс, привезенный Ли с Аляски еще щенком, давно стал членом семьи. Никто не имел права покушаться на его жизнь.
Лайфейсон легко поднялся. Он выглядел крупнее, чем это показалось раньше.
— Топор не для меня. Нет ли у тебя молота, Ли? Спустя минуту в тесноте дровяного сарая он раскручивал над головой здоровенную кувалду, как бы выверяя ее баланс.
С небес донесся приглушенный грохот копыт и волшебное пение. Ли вздрогнул, а рыжебородый, заметив это, усмехнулся, посмотрел в небо и еще раз не без грациозности взмахнул молотом.
— Они собираются на празднество. И оно грядет! Это празднество началось почти сразу после его слов. Снаружи раздался глубокий рев, за которым последовал ответный рык Лайфейсона. Дверь сарая внезапно распахнулась, срываясь с петель, и в сарай ввалился огромный, как медведь, человек. Такого серьезного, сильного лица с крупными чертами Лейфу, пожалуй, раньше не доводилось видеть. Темные глаза, казалось, вспыхивали, отражая свет лампы под потолком, а черная борода веером расходилась на подбородке. Ощущение огромной мощи излучал этот человек. Черный, с короткой рукоятью молот, который наверняка весил фунтов пятнадцать, казался игрушкой в обтянутом кожаной перчаткой кулаке.