— Не убивал я ее! Вы что, нашли у меня оружие? Нет!
— Какое место ты прижег? — спросил Реймонд.
— Ногу, — помедлив, ответил парень.
— Только дотронулся?
— Да. Знаете, чуть-чуть.
— Ты коснулся ее сигаретой? — спросил Реймонд.
— Да, вроде того.
— Зажженной?
— Да. Но я ее уже докурил. Так что бычком.
— Зачем ты ткнул в нее бычок?
— Я же сказал — хотел проверить, жива ли она. Вот и все.
Реймонд подошел к кофеварке, налил себе в пластиковый стаканчик кофе и вышел из комнаты. По коридору с довольным видом шла Морин Дауни. Увидев Реймонда, она подняла папку.
— Вот, результаты вскрытия.
— А баллистическая экспертиза? — спросил Реймонд.
— Они еще не закончили, но пули абсолютно идентичны.
— Что за оружие?
— У них две пули, извлеченные из трупа женщины, и две из судьи Гая.
— Норб мне говорил.
— Скорее всего, оружие тридцать восьмого калибра. Знаешь, к чему они склоняются? — Глаза у Морин засверкали.
— Что стреляли из «вальтера» тридцать восьмого калибра, — ответил Реймонд.
Улыбка на лице Морин мгновенно растаяла.
— Как ты узнал?
— Ноябрь семьдесят восьмого года, — сказал Реймонд. — Перестрелка в наркопритоне на Сент-Мэри…
В глазах Морин вновь вспыхнули огоньки.
— Помнишь? Тогда из деревянной обшивки извлекли две сплющенные пули, выпущенные из «вальтера» тридцать восьмого калибра.
— Бог ты мой, — произнесла Морин. — Ты думаешь…
— Вот именно, — кивнул Реймонд. — Возвращайся к экспертам, пусть сравнят пули из наркопритона с теми, что извлекли из судьи Гая и Адель Симпсон.
— Слишком хорошо, чтобы это оказалось правдой, — заметила Морин.
— Вот сравнят, тогда и посмотрим, — ответил Реймонд.
Он прошел по коридору, завернул за угол и, ополоснув в раковине стаканчик из-под кофе, налил в него водопроводной воды. Радостное чувство переполняло его. Он был уверен в результатах, которые вскоре поступят из криминалистической лаборатории. Ему представился Клемент Мэнселл, в зелено-красно-желтой гавайской рубашке, на скамье подсудимых. Потом он увидел, как Клемент Мэнселл, широко ухмыляясь, выходит из зала суда.
Они оба были уравновешенными людьми и об убийствах говорили спокойно.
Роберт Херцог, инспектор отдела убийств, сидел за покрытым стеклом рабочим столом в кабинке, отгороженной от общего зала стеклянными перегородками. Это был крупный мужчина с печальными глазами и копной густых седых волос. Двадцать девять лет своей жизни он отдал службе в полиции. Напротив него, глядя в окно, сидел Реймонд Круз.
— Тебе свет мешает? — спросил инспектор.
— Нет, — переведя на него взгляд, ответил лейтенант. — Все нормально.
— Мне показалось, ты щуришься.