Херцог, уйдя в свои мысли, подался корпусом вперед.
— Насколько я помню, — сказал он, — Луиса Никса застрелили из «вальтера» тридцать восьмого калибра.
— Да, мы так считаем, — ответил Реймонд. — Но тогда у нас была всего одна пуля. Для экспертизы маловато. Вспомните кое-что еще. Деревянную обшивку в доме на улице Сент-Мэри.
— Деревянную обшивку? — переспросил инспектор.
— Да. Косяк двери между гостиной и столовой. Из него были извлечены две пули, но оружия, из которого стреляли, не нашли. Зато мы нашли три трупа — мужчины по имени Чемп, хозяина дома, восемнадцатилетнего парня по кличке Коротышка, служившего привратником, и семилетней девочки, дочки Чемпа, которая в момент стрельбы спала в своей комнате. Одна из пуль, прошив дверь, попала в нее.
— Маленькую девочку я помню, — сказал Херцог. — Значит, всех троих убили из одного и того же пистолета?
— Да, сэр. Но не из «вальтера», а из «беретты» двадцать второго калибра. Его нашли неподалеку в аллее, но никаких отпечатков пальцев на нем не оказалось. Когда поймали Луиса Никса, он заявил, что «беретта» принадлежала Клементу Мэнселлу.
— Да, что-то припоминаю, — сказал Херцог. — Это так важно?
— Не хотелось ничего упускать, — ответил Круз. — Даже мелочей. Помните, как тогда все было? Кто-то из соседей Чемпа, услышав выстрелы, позвонил в полицию. Машина бригады приехала на место преступления быстро. Полицейские застали Луиса Никса за рулем микроавтобуса с работающим двигателем. Но к тому времени Клемент, Ракоста и Реддик скрылись, оставив своего напарника одного. Он понятия не имел о том, что творилось в доме. Мы предложили Луису сотрудничать со следствием, и он выдал своих сообщников. Реддика и Ракосту признали виновными и приговорили к пожизненному заключению. Клемента Мэнселла тоже признали виновным, но он, сославшись на то, что его задержали незаконно, подал на апелляцию. Вы помните?
— Не совсем, — ответил инспектор. — Продолжай.
— Апелляционный суд признал, что Мэнселла арестовали с нарушениями закона, и его освободили.
— Но против него были выдвинуты еще какие-то обвинения, — в раздумье сморщив лоб, сказал Херцог.
— По-моему, окружной прокурор развалил дело, — ответил Реймонд. — Когда мы взяли Клемента, федералы предъявили ему обвинения в какой-то мелочи — кажется, он угнал дорогую машину, «кадиллак-Севилья», и переправил ее во Флориду. Адвокат посоветовал ему признаться в мелком правонарушении, и ему дали всего девять месяцев и отправили в «Милан». Таким образом, на суд по делу о тройном убийстве его привозили из места заключения. В суде Луис Никс рассказал, как планировалось нападение на дом Чемпа и что Клемент раздобыл пистолет и все прочее. Дружки Клемента получили пожизненное. Естественно, что все трое подали апелляцию. Приговор по делу Реддика и Ракосты суд оставил в силе, а Клемент свое дело выиграл. И знаете, почему?