Вот и всё. Просто и понятно.
В четыре часа скрипнула дверь, вышли трое солдат во главе с сильно хромающим разводящим. Они успели проделать только половину пути до «грибка». Для солдат это были последние шаги. На своё счастье они не подозревали об этом и умерли, не ожидая смерти. Это, наверное, наиболее предпочтительный способ, когда душа не мечется от страха ожидания неминуемой гибели, а просто покидает своё временное пристанище, устремляясь в Вечность.
Тела солдат, мягко попадали в траву, а разводящий, раненый в ногу, упал и болезненно закричал. Пуля, выпущенная из «вала» Негатива, раздробила ему берцовую кость.
Чертыхнувшись, Бек, стоявший под грибком, бросил Калашников, подхватил из травы «вал», рванулся к вагончику, распахнул дверь и несколькими бесшумными выстрелами расстрелял отдыхающую смену. Их смерть тоже была лёгкой, не страшной.
Разводящий продолжал протяжно и болезненно кричать, тревожа предрассветный сырой лес с начавшим подниматься туманом. Негатив и Янычар подхватили его под руки и потащили в вагончик. Следом за раненым тянулся кровавый след, щедро пачкая сырую траву.
Остальные, рассредоточившись, заняли оборону на улице.
В вагончике безвольного разводящего посадили на шаткий скрипнувший стул, капитан сам вколол старому другу промедол и перевязал.
Раненый замолчал, вглядываясь мутными от недавней боли глазами в незваных гостей. Задержав взгляд на капитане, ошеломлённо прохрипел:
— Лёха?! Туркалёв?!
— Я, Саня, — вздохнул Янычар.
— За что?!
И тут до разводящего вдруг стало доходить. Он подозрительно уставился на товарища.
— Ты опузер? — спросил недоверчиво. — Хотя больше на дезертира смахиваешь: обросший весь.
Алексей промолчал.
— Мы враги, — грустно резюмировал Попов.
— Враги, Саня, — мрачно подтвердил Туркалёв, глядя в сторону.
Разводящий ошарашено молчал, переваривая информацию, пытаясь осознать её неотвратимость, рассматривая расстрелянную отдыхавшую смену. Тела лежали так, будто спят. Если бы не пятна крови…
— Ну, расскажи бывшему другу, как ты докатился до такого? — спросил Попов. — Как изменил Присяге?
— Никакой измены, Саня, — ответил капитан. — Я со своей частью оказался на стороне оппозиции. Вот и всё. Я не выбирал. Я выполнял приказы.
— Понятно, — сухо ответил разводящий. — У тебя был выбор, а ты предпочёл выполнять приказы. Понятно. Ты меня подстрелил?
Янычар отрицательно качнул головой.
— Хоть за это спасибо, друг, — усмехнулся Попов, сделав акцент на последнем слове. — Меня, значит, оставили «на потом». Промедолом поделились, благодетели. Информация вам нужна, да?