— С вас одна тысяча пятьсот восемьдесят рублей, — будничным тоном сказала мне продавщица в маленьком супермаркете, торгующем всякой ерундой, но в основном, конечно, бухлом. В моей руке удобно лежала бутылка армянского коньяка, в подлинности которого я искренне сомневался. Но ничего лучше не было, и я взял его. Еще до того, как расплатиться, сделал большой глоток из горла, чем вызвал недовольство окружающих.
— Держите, — я протянул ей мятую бумажку и сделал еще один глоток. При виде купюры охранник магазина заметно расслабился и успокоился, до этого момента я не вызывал его доверия. Я был проблемой, особенно потому, что начал набираться прямо в магазине. Вдруг бы я не расплатился? Возись со мной!
— А у вас нет помельче? — продавщица расправила мою пятитысячную и тщательно проанализировала ее на предмет подлинности.
— Нет, — бросил я довольно грубо, но, как я уже сказал, я был зол. — И дайте мне пачку «Винстон», плииз.
— Вам легкие?
— Мне? — о, как я был противен самому себе. Хозяин жизни! — Нет, мне тяжелые. Самые тяжелые, какие только есть.
— Может, вам лучше взять «Житан»? — предложила продавщица. — Они вообще ужасно крепкие.
— Давайте и то, и другое, — я махнул рукой и почувствовал, как теплая волна опьянения уже спешит на помощь моему мозгу, обезболивая мысли и унося раздражение прочь. Если я не могу получить рыжих волос, Ирина не вправе требовать от меня стопроцентной трезвости. Квипрокво, я так считаю!
Кабинет оказался не белым, как я ожидал, а стены не были покрыты кафелем. Напротив, кабинет напоминал простой офис какого-нибудь маленького туристического агентства. Перед кабинетом, в предбаннике, где я просидел добрых полчаса, на двух маленьких диванах были разбросаны старые, зачитанные до дыр журналы: «Здоровье», «Glamour» и, кажется, «Самая». Женская тема, ни одного «Авторевю» или хотя бы «Каравана историй», на худой конец. Странно, ведь предполагается, что сидеть на этих мягких диванах, обитых дерматиновой клеенкой желтого цвета, будут мужчины. Или теперь женский алкоголизм тоже так распространен, что требует лечения?
Я сидел на диванчике и поверить не мог, что сижу тут. Это не для меня, вертелась мысль в моей уставшей голове. Это не со мной. Это не моя история, я не алкоголик, я могу справиться с проблемой сам! Я знаю, кто такие алкоголики. Это неопрятные люди в давно не стиранных одеждах, они стоят около входов в какие-нибудь маленькие магазинчики и заглядывают в глаза прохожим. Они просят десяточку «на метро», хотя по ним сразу понятно, что в метро они и не собираются. Они спят на лавках или даже прямо на асфальте, на тротуаре, и их «амбре» распространяется на несколько метров вокруг. Алкоголики и я — смешно, что между нами общего? И все же это факт — я сижу здесь и жду приема врача-нарколога. Я хочу закодироваться. Нет, не хочу. Я не вижу никакого другого выхода из моей ситуации, кроме как закодироваться. Мне пришлось приехать сюда и закодироваться. Но теперь, сидя на этих невообразимо пошлых диванах, я чувствую, какая это была глупость, и хочется встать и уйти.