Сидя в стеклянных сенях, называемых индийцами верандой, Лада прихлёбывала горячий травяной отвар, краем глаза наблюдая, как воспитанник главы рода упражнялся во владении парными мечами. Дело не шло. Сила не перетекала по телу, не обволакивала пространство вокруг бойца, а лишь иногда вырывалась на свободу не внятными сполохами. Да, не шло дело. Она чуть не подпрыгнула на месте от пришедшего озарения. Вспомнила, обсуждение индийцев, как у них не пошло дело с листовым стеклом, вспомнила дом Милана корабельщика с огромными стеклянными окнами, от чего в доме делалось светло почти как на улице. Вот она тема! Расспросить мастера о кораблях и как бы невзначай, спросить про стеклянные окна, в чем удобства да преимущества. Ко всему прочему, индийцы с Миланом дружны, а теперь ещё и породнились, лишний раз прославить его работу не помешает.
Приняв решение, привела его в исполнение немедленно, не мало удивив Владимира, бывшего у корабельщика в гостях, своим напором. По окончании беседы, поймала на себе задумчивый взгляд лекаря, испугалась, подумав, что не правильно поняла задание. Оказалось наоборот, слишком хорошо выполнила, он такого результата и не ждал, за старание наградил куной, назвав это гонораром. Приятна штука этот гонорар, но расслабляться было пока рано, пора возвращаться к работе в типографии, субботним вечером или воскресным утром газета должна быть в Новгороде.
Олег не вернулся и на следующей неделе, но в место него объявилась в усадьбе семья Горыни, с которой он был разлучён со времени своего пленения. Его супруга Голуба, полностью оправдывающая своё имя, тихая и незаметная, с печальными голубыми глазами на исхудалом лице. Видать много лиха хлебнула она за прошедший год, пока по указке Олега не нашёл её один купец ведущий дела в Полоцке. С ней трое детишек, старшая Искра её ровесница и двое мальчишек погодков, девяти и восьми лет. Младшенькая их, не выдержав лишений, не дожила до счастливого воссоединения семьи всего пару месяцев. По случаю обретения домашних, Василий освободил его от работы до конца недели, побыть с семьёй и обустроить её на новом месте. И за эти дни, обычно сумрачный кузнец разительно переменился. Сразу и не сказать, что именно изменилось в человеке. Как с ладьёй, что болтается у причала и летит под парусом, вроде корабль один и тот же, а впечатление производит совершенно разное. Так и здесь, вроде таким же и остался кузнец, но нет, и взгляд у него другой и осанка не та, вроде и в плечах шире стал и голову держит по иному. Жаль не долго проходил он таким.