Ее волосы обвились наподобие шелковой змеи. Она услышала, как Ник глубоко вздохнул, затем еще раз. Он пытался распутать и освободить захваченную прядь, однако чем больше усилий прилагал, тем сильнее запутывались волосы. Наконец он оставил свои попытки и в отчаянии посмотрел на Саманту.
— Может, прежде нужно развязать их? — предложила Саманта, показывая на завязки.
— Но я не могу этого сделать, — возразил он. Руки его тряслись, как у больного малярией, и он поспешно прижал их к бокам.
— Давайте я попробую.
Ее пальцы скользнули под узел и дотронулись до его кожи. Он подпрыгнул, мышцы его напряглись.
— У меня холодные руки? — спросила она.
— Да… Нет! — Он поднял голову к небу и произнес что-то такое, чего она не расслышала.
— Что? — переспросила она.
— Ничего, — пробормотал Ник, закрывая глаза.
Саманта подлезла второй рукой под скрутившуюся в узел материю, чтобы распрямить ее, и Ник дернулся от прикосновения ее пальцев.
— Вам придется постоять спокойно, — сказала она, пытаясь раскрутить узел. Однако у нее ничего не получалось. — Боюсь, я тоже не могу отцепить. — Саманта вздохнула.
— Тысяча чертей! — застонал Ник и пробурчал что-то себе под нос.
Заинтригованная Саманта подняла на него глаза.
— Это что за язык такой? — спросила она.
— Шайеннский, — ответил он, скрипнув зубами. — Я индеец, если ты еще сама не заметила этого.
— А-а, вот почему у вас все тело темное. — Краска прилила к щекам Саманты, ибо она слишком поздно сообразила, что ляпнула это зря. Она зажала рот ладошкой и испуганно взглянула в его мрачное лицо. То, что она слышала об индейцах, отнюдь не было обнадеживающим.
Он вдруг озорно улыбнулся:
— Не бойся, я не собираюсь снимать с тебя скальп, котенок. Просто чуть-чуть отрежу от твоих волос. Нагнись-ка, — приказал он.
— Снимать скальп?
Эта мысль никогда не приходила ей в голову. Самантой вдруг овладела тревога, сердце запрыгало, она невольно отстранилась от Ника, но лишь до тех пределов, до которых ей позволили запутавшиеся волосы.
— Я только хочу найти острый камень, чтобы отрезать эту прядь. И потом, — добавил он с улыбкой, — я лишь наполовину индеец и стараюсь детей не пугать.
Она не понимала, почему он думал, будто его слова о том, что он полуиндеец, могут ее успокоить. Вся в сомнениях и в то же время стараясь успокоить себя, она шла за ним нагнувшись, давая ему возможность найти острый камень.
Найдя наконец то, что он искал, Ник выпрямился и притянул Саманту к себе.
Когда же до нее дошел смысл последней фразы, она смело посмотрела в серые глаза Ника и, распрямившись во весь свой рост, составлявший пять футов и четыре дюйма, сказала: