— А как же детская? Кит сама хочет ею заняться?
— Да.
Еще недавно она просила Алекса о помощи, а теперь и видеть его не хочет.
— Итак, твои дела здесь закончены, — заключил Фрэнк.
— Да, думаю да, — протянул Алекс неохотно. Почему-то ему казалось, что он сделал не все.
— Знаешь, мы с Дорен потеряли ребенка, — внезапно произнес старик.
Алекс удивленно уставился на него.
— Да, ему было всего девять. Наш любимый, желанный малыш, — продолжал он.
— Извини, я не знал, — только и смог выдавить Алекс.
Фрэнк кивнул:
— Мне стыдно признаться в этом, но некоторое время я беспробудно пил. Боль была ужасна.
Алекс скривился. И это они называют самолечением.
— Ладно, все в прошлом, — помолчав, добавил Фрэнк.
Воцарилось молчание. Оба сидели и просто смотрели на прекрасный песчаный берег, лазурные волны и безоблачный горизонт.
— И как ты это преодолел? — спросил Алекс.
— У меня была Дорен и еще трое детей, которым я был нужен. И когда я понял, что делаю нечто ужасное… — Голос старика сорвался. Он сглотнул и продолжил: — Мой сын не одобрил бы моего поведения. Ему было бы стыдно за меня.
Алекс поджал колени и закрыл лицо руками. Песчинки неприятно царапали кожу, но ему было все равно. Он сострадал Фрэнку и другим мужчинам, оказавшимся в подобной ситуации.
— Ну что, искупаешься со мной в последний раз? — спросил Фрэнк.
Алекс кивнул и последовал за стариком к воде. Ноги резко ощутили перемену температуры, но, не дав всему телу привыкнуть, он нырнул и ощутил приятное бодрящее покалывание. Душа кричала, и Алекс плыл все быстрее и быстрее. Он старался забыться, сконцентрироваться на стремительном движении, сильнее проталкивая воду руками.
Как бы он ни старался, мысли опережали тело. Они с молниеносной скоростью проносились в его голове, не давали покоя.
Дом Кит отремонтирован, делать тут больше нечего. Пора возвращаться в Сидней, или…
Или что? А может, остаться тут, в отеле, и быть заточенным в комнате-келье? Точно беглец?
Наконец Алекс очнулся от мыслей и понял, что если сейчас не глотнет воздуха, то его легкие просто взорвутся. Остановившись, он поднял голову. Протер глаза. Фрэнк плавал где-то неподалеку, но не так быстро.
Фрэнк… Алекс даже подумать не мог, что всегда приветливые, открытые старички когда-то в прошлом столкнулись с таким горем. Голос Фрэнка все еще звучал в его голове: «У меня была Дорен и еще трое детей, которым я был нужен». Если бы дед Алекса не замыкался в себе, не обижался на весь мир, когда его дочь вышла замуж против его воли, у него была бы семья, любящая и заботливая. А так он умер в обнимку с бездушным богатством.