Потом я закашлялся, и из носа вновь потекла кровь. Она запачкала чехол сиденья, и за это меня наградили сильным ударом дубинки по плечам. Приглядевшись, я заметил, что чехол сшит из темно-синего нейлона, который не мнется, легко стирается, моментально сохнет, и понял, зачем эти парни надевают подобные чехлы на задние сиденья. Чтобы легко смыть следы своих кровавых злодеяний, не так ли?
Теперь я не имел ни цента и ни малейшего представления о том, что все это значит и чем может кончиться. Кроме того, у меня в голове не зародилось ни единой мысли о том, как все это остановить.
Хотя я уже понял, что распускать язык не следует, поскольку это спровоцирует очередной удар дубинкой, но все-таки повторил свой вопрос:
— Куда вы меня везете? Я — американский полицейский и прибыл сюда, чтобы расследовать дело об убийстве.
Полицейский что-то пролаял на своем диалекте водителю, и тот резко вывернул руль. Меня прижало к двери. После этого водитель притер машину к бровке и ударил по тормозам. Мы остановились.
Коп и водитель вышли из машины. Оба! Затем коп рывком распахнул дверцу с моей стороны, я в прямом смысле вывалился из «тойоты» и упал на землю, поскольку со скованными за спиной руками мне нечем было держаться за борта или ручки внутри салона.
Помимо всего прочего, я угодил головой в кучу пыли, вновь испытал острую боль в разбитом лице и снова закашлялся, пытаясь на этот раз выкашлять не запекшуюся кровь, а сгустки пыли и грязи, забившие носоглотку.
Коп — или тот, кто выдавал себя за копа, ибо Бог знает, кем был этот тип на самом деле, — подхватил меня под мышки, потянул вверх и поставил на колени. Я видел, с каким любопытством наблюдал за этой сценой малыш, сидевший у заднего окна микроавтобуса «ауди», проезжавшего мимо.
— Ты — храбрый парень, белый человек. Очень храбрый — и столь же тупой, чтоб тебя черти взяли!
На этот раз, впервые за все время, говорил водитель. Приблизившись ко мне, он сначала ударил меня правой рукой по левой стороне лица, а потом левой — по правой стороне. Я держался как мог, приложив максимум усилий к тому, чтобы не упасть снова в пыль.
— Вы, ребята, отлично справляетесь со своей полицейской работой, — с издевкой произнес я, поскольку мне уже было наплевать, что произойдет потом.
А потом на меня посыпались удары.
Сначала боковой в висок. Мне даже показалось, что при этом у меня в черепе что-то лопнуло. Затем множество других.
Не знаю, сколько всего сильнейших ударов кулаками они мне нанесли. Поскольку отключился, полагаю, после четвертого.