Антимоний на них не хватало! Хотелось крепко выразиться по поводу головокружения от успехов, которое как тлетворная зараза охватила руководство страны».
« …пафос погасила фраза, когда‑то вскользь брошенная Петробычем –
нам еще придется столкнуться с союзниками в оценке этой авантюры».
« …Можно как угодно относиться к Сталину, но он умел заглядывать в будущее. Этого у него не отнимешь. Это может подтвердить его отношение к факту обнаружения трупа Гитлера. Он так до конца и не поверил, будто бы судьба главного военного преступника была решена в какой‑то вонючей яме возле рейхсканцелярии. На возражения Молотова Петробыч ответил бесхитростно – «Вячеслав, зачем спешить? Пусть наши союзники на Западе спешат, суетятся, выискивают доводы за и против. В случае, если они обнаружат, что Гитлер или похожий на него двойник жив, или, что еще хуже, начнут разыгрывать эту карту, мы предъявим факты. Кто в таком случае будет в выигрыше?»* (сноска: В первый же день Потсдамской конференции Сталин в беседе с президентом Трумэном и государственным секретарем Бирнсом заявил, что, по его мнению, «Гитлер жив и скрывается в Испании или Аргентине», чем поверг своих собеседников в изумление. Как свидетельствует английский историк Ф. Содерн–младший, «было похоже, что Сталин решил сохранить Гитлера живым…», хотя к тому моменту все данные об обнаружении трупа Гитлера и результаты судебно–медицинской экспертизы лежали у вождя на столе. Историк Л. А. Безыменский аргументировано объясняет позицию Сталина тем, что жив Гитлер или нет, ему, в общем‑то, было все равно. Но в качестве жупела для запугивания европейского общественного мнения перспективой возрождения фашизма «подпольный Гитлер» был весьма ценным экспонатом. Возможность возвращения Гитлера – пусть гипотетическая и отдаленная – могла серьезно повлиять на политическую ситуацию во многих европейских странах. Другие исследователи утверждают, в материалах, представленных поисковиками СМЕРШ и другими независимыми экспертами, вождя что‑то явно насторожило и он решил повременить с официальным признанием. В любом случае Сталин решил не выпускать из своих рук этот пропагандистский козырный туз.)»
« …Работая над планом операции «Ответный ход», я исходил из того, что задание похитить Гесса возникло не на пустом месте. Петробыч никогда не позволял себе непродуманные решения Эту завиральную идейку он, по–видимому, тоже досконально продумал, тем более что на размышления у него было почти два года. Следовательно, в запасе у Сталина есть что‑то такое, что поможет выполнить задание. Эта вера в вождя была неистребима, тем более, что в его задумке таился глубокий смысл. Добейся мы результата, и наша страна получила бы возможность вырвать из рук У. Черчилля инициативу в начавшейся самой страшной и тихой войне, о которой с нескрываемой тревогой говорил Федотов».