— Сколько тебе придется выложить? — спросил Зонди.
— Сто тысяч.
— Ничего себе!
— В декабре она получит диплом.
— Во столько обойдется твоя свадьба? — встревоженно спросил Гриссел.
— Нет, Бенни, это lobola, выкуп, понимаешь? — крикнул Скелет, оборачиваясь через плечо.
— Тебе придется заплатить ее родителям сто тысяч, чтобы они позволили тебе жениться на ней?
— Да. Моя будущая жена — образованная женщина.
—
Фо па, — с чувством проговорил Гриссел.
— У тебя, кажется, дочка есть, да?
— Да.
— Копи денежки на свадебный прием. Мы, мужчины, платим всегда, так или иначе.
Два двадцать семь.
Полицейский участок «Сандтон» оказался уродливым двухэтажным строением из кирпича цвета хаки, со стальными ставнями на окнах, под красной цинковой крышей.
Им пришлось ждать, пока откроют ворота, потом объезжать строение с тыла. Во внутреннем дворе бойцы выскочили, отперли задние двери фургона. Следуя инструкциям Гриссела, грубо выволокли оттуда Котко и потащили в камеру. Камеры предварительного заключения тоже находились с тыльной стороны здания.
Котко, с трудом семенивший на скованных ногах, с ненавистью посмотрел на Бенни. Лицо у него побагровело.
— Тебе конец, — произнес он с сильным акцентом. — Завтра тебя выкинут с работы.
Гриссел широко улыбнулся и зашагал следом. В блоке КПЗ воняло мочой, рвотой и дезинфицирующим средством.
Котко втолкнули в первую камеру справа и посадили спиной к двери на единственный обшарпанный стул из пластика на стальной раме. Гриссел и два бойца группы захвата последовали за ним. Гриссел жестом велел своим спутникам закрыть дверь. Они громко захлопнули ее с металлическим лязгом.
Гриссел сел на матрас, брошенный на бетонную койку. Бойцы группы захвата встали по обе стороны от Бенни, нацелив штурмовые винтовки на Котко.
— Ты в полном дерьме, — сказал Гриссел.
— Да пошел ты! — ответил Котко, злобно ощерив острые зубы. Руки у него были скованы за спиной, и ему пришлось сидеть наклонившись вперед — именно так, как и нужно было Грисселу.
Он достал мобильный телефон Котко, поднял повыше.
— Ну, Макар, и кому же ты на меня нажалуешься? — спросил он, постаравшись вложить в свою интонацию как можно больше презрения. — Думаешь, ты такая важная персона? Думаешь, если ты всем платишь, если покупаешь полицейских и политиков, мы тебя не тронем? Ты ошибаешься. Сейчас я расскажу тебе, как я намерен поступить. Через… — Он посмотрел на часы, увидел, что сейчас без девятнадцати два. — Через сорок пять минут я созову пресс-конференцию и объявлю, что арестовал тебя. А потом расскажу представителям СМИ, кто ты такой на самом деле. Сволочь, двинутый ублюдок, который любит пытать задержанных штыком…