Ну, я и ушел, — прервав рассказ, сказал мне Дмитрий.
— …И, конечно, лег спать? — довольно ехидно переспросил Огурцов. И тут же поправился, сказав извиняющимся тоном: — В смысле, при этаких-то обстоятельствах да лечь спать???
— Вот и я не смог! Какой уж тут сон, если за стенкой разговаривают две — две!!! — любимые женщины, и, думая о них, ты твердо уверен лишь в одном: никогда не сможешь бросить одну и уйти к другой!
— …Но и отказаться от этой другой ты тоже не в силах. Так? — закончил Огурцов мысль Дмитрия.
— Да, так, — довольно уныло ответил тот, — вот поэтому я решение проблемы отдал в дамские головки.
— Ну, здесь, пожалуй, нетрудно догадаться, что решили эти милые головки, — ответил Огурцов.
— Именно, — вздохнув, ответил Дмитрий, — все случилось, как и в первый раз. Аленка пришла и, подойдя сзади — я стоял, глядя в окно, — спросила:
— Не спишь? Ждешь?
Я молча обнял ее, и несколько минут мы стояли, тесно прижавшись друг к другу. Потом она отстранилась и ровным голосом сказала:
— Иди! И если через час не вернешься — я тебя зарежу…
Вот так все и произошло. И я, по истечении этих лет, не знаю, правильно это или нет? Грех это или нет? И с годами этот вопрос меня мучает все сильнее и сильнее. Что вы скажете, мой случайный попутчик?
Огурцов тоже задумался, и в купе наступила тишина, довольно надолго…
— Не знаю, что вам ответить, — сказал после долгого молчания Огурцов. — Но я думаю так: если вы втроем никому не принесли зла, то и нечего себя ругать и есть поедом. Жизнь рассудит. А что сыновья?
* * *
— А что сыновья? Они в лице Валерии вытянули счастливый билет, и сейчас поясню почему. Никакой такой шведской семейки у нас, конечно, не было, и никто ничего никогда не заподозрил. Никогда не было групповых… развлечений. Всегда после приезда Валерии я спал с ней только один раз и потом — сколько бы она у нас ни жила — ни разу! И никогда это не делалось тайком от жены. Как-то однажды, когда Аленка отсутствовала, я захотел обнять Валерию, но получил такой отпор — лучше не вспоминать. Когда Лера уезжала, она никогда нам не писала, никогда не предупреждала о приезде. И всегда она приезжает внезапно: когда через месяц, а один раз — почти через восемь месяцев.
А ведь самое главное не в том, что у меня две женщины. Кстати, одно время я сильно этому факту оскорблялся. Вернее, не факту, а способу! Этот матриархат чем-то сильно смахивал на право первой ночи, только наоборот. Женщина появлялась и мне командовала: «Вперед… Вася!»
Тут Огурцов разулыбался, представив, его жена командует: «Вперед, Вася!» Он бы не оскорбился, однако!