– С этим мы горы свернем. – Крапивин любовно собирал знакомое оружие. – Значит, уходим. Вот ведь смешно, только что стал комбригом. Считай, генеральское звание. И в прошлый раз, считай, генералом был, когда саблю в сердце получил. А не получил бы, так заговорщики бы прикончили. Не любят меня генеральские должности.
– Это ты их не любишь, – усмехнулся Басов. – Ты – честный вояка. Быть генералом – это политика. А про политику мы с тобой уже все обсудили.
– Погоди, – спохватился Крапивин. – А о какой подготовке ты говорил?
– А разве я говорил о подготовке? – изумленно посмотрел на него Басов.
– Ты говорил, что мне надо проехать по стране, потому что это будет завершением моей подготовки.
– Я такого не говорил, – мягко улыбнулся Басов. – Я сказал, что в восемьдесят втором нам сложно будет оружие в поезде провезти.
– Да? – с сомнением произнес Крапивин. – Мне вообще‑то показалось… Впрочем, это, наверное, от выпитого самогона. А все‑таки странно очень. Ты будто знал, что именно так все повернется.
– Я просто вижу чуть больше, чем остальные. Тебе это тоже скоро откроется.
– Это конец, Сергей. – Маннергейм сумрачно посмотрел на Чигирева. – Мои регентские полномочия истекли. Красные разбиты и изгнаны из Финляндии, поэтому сенату я больше не нужен. Они не продлят мои полномочия как регента. Хотят посадить на престол Финляндии одного из немецких принцев. Идиоты! Задумались бы хоть над тем, что Германия неизбежно проиграет войну, сейчас это абсолютно ясно. В этих условиях я не могу оставаться на посту главнокомандующего. Я подаю в отставку.
– А может, все‑таки бросим силы на Петроград? – с надеждой в голосе спросил Чигирев. – Вся операция подготовлена нами и выверена. В Генштабе лежит подробный план действий. Петроград совершенно не защищен с севера, все силы красных на Северо‑Западе брошены против Юденича. Совдепия с трудом борется с белыми армиями на юге и востоке. Отразить наш удар им будет нечем. Он станет для Советов если не смертельным, то тяжелым.
– С каким удовольствием я бы сделал это! – вздохнул Маннергейм. – Немцы не дадут. Они заключили мир с большевиками. Очень выгодный для себя мир. Их положение на Западном фронте настолько тяжелое, что они не допустят нашего наступления на Петроград. Они боятся, что тогда большевики обвинят их в подстрекательстве и прекратят выплаты репараций по Брестскому договору. А вести войну на востоке Германия уже не способна. Даже такую убогую, как в феврале. В случае если финская армия перейдет советскую границу, немецким частям приказано арестовать меня и ударить в тыл нашей армии. Агенты, которых мы с вами внедрили к немцам, подтверждают это. Увы, Сергей, у нас не будет ни единого шанса.