– Сейчас – да.
– Что у тебя с голосом?
Полина вдруг прошептала:
– Мне страшно…
– Что?
– Я сказала: мне страшно…
– Полная ерунда.
– Ты не понял.
– Тогда объясни.
– Она обо всем знает.
Сергей молчал. Полина уточнила:
– Диане известно, что я не падала с лестницы. Она дала понять, что знает про нападение.
– Ты не должна бояться, – сказал Сергей. – Подожди, мне нужно время. Если она причастна, это требуется доказать. Слова Кириченко пока ничего не значат. Скоро все прояснится.
– Прошу тебя, приезжай сегодня пораньше.
– Обещаю. Я привезу пару страниц перевода.
– Жду.
Пятница, 27 апреля 1945 года
Берлин
Я в такой ярости, что кажется, все бы вокруг уничтожил. Никогда еще я не был настолько беспомощен. Несколько дней назад мне пришлось переехать в подвалы Рейхсканцелярии. Анне – в полуразрушенный дом к подруге.
В нашей квартире взрывной волной выбило все окна. Все из-за того, что рядом находится бункер управления зенитной артиллерии, по которому русские вели непрекращающийся шквальный огонь.
Для Анны в подвалах Рейхсканцелярии места не нашлось. Мне объяснили, что известность и слава уже не могут обеспечить ей особый статус. Я нужен Рейху больше, чем Анна.
Каждый свободный час я проводил с ней. Порой приезжал только для того, чтобы увидеть ее и тут же уйти.
Мой трехмоторный «Ю-52» теперь стоял у взлетной полосы на бульваре Гогенцоллерндамм. Я находился рядом с заправленным самолетом, ожидая приказа лететь.
Еще в Рехлине его как следует доработали. Салон, в который легко могли поместиться до двадцати человек, защитили бронированными плитами толщиной в двенадцать миллиметров. В иллюминаторы вмонтировали пуленепробиваемое стекло толщиной в пять сантиметров. В дополнение к пулемету «MG-131» установили еще один. Такие приготовления наталкивают на определенные мысли.
Самолет «Ю-52» летчики Люфтваффе прозвали «тетушкой Ю» за тихоходность, чрезвычайный запас прочности и надежность. Для бульвара Гогенцоллерндамм, имевшего протяженность всего 790 метров, этот самолет подходил как нельзя лучше. У этой, пусть устаревшей, машины очень короткий разбег при взлете. Такой же короткий пробег при посадке.
Три дня назад имел место непредвиденный случай. Когда, приземлившись, я выруливал к месту стоянки, колесо шасси провалилось в плохо заделанную воронку, и стойка шасси подломилась. Заменить стойку удалось только к вечеру. Об инциденте я доложил по инстанции, потребовав прислать солдат для проведения необходимых работ.
Утром 27 апреля на Гогенцоллерндамм приземлился еще один «Ю-52» с аналогичной оснасткой. Судя по тому, что потребовался резерв, впереди было сверхответственное задание.