– Для начала тебе надо определиться: веришь или не веришь…
Полина зажмурилась.
– Так хочется верить, что прямо в животе щекотно…
– Ну, так чего проще – давай поверим, – великодушно распорядился Сергей. – Когда ты рассказывала, у меня появился вопрос. Если Гитлер поступал в Академию изящных искусств, значит, он хорошо рисовал?
– Сережа, теперь даже дураку ясно, кому принадлежали рисунки из чемодана. – Она развела руками. – И это не Анна Гиппиус.
– Все к тому шло. Она-то не рисовала. Просто инициалы совпали. И знаешь, о чем я подумал? – Сергей с силой потер пальцами лоб, как будто помогая себе думать. – Инициалы «А» и «Н» между двумя фразами… Это же прямое указание на то, что «Человек в сером» – рисунок известного им двоим автора.
– Недавно в Бельгии нашли кучу рисунков Гитлера. Кстати, тоже на чердаке… Теперь продают с аукциона, – сообщила Полина. – Странно, почему я не обратила на это внимание. Информация была на поверхности, а я, идиотка, делала какие-то экспертизы…
– Я же говорю – закостенела ты на этой работе, – рассмеялся Сергей и обнял ее.
– Не смешно, – отстранилась Полина. – Я проворонила, а кто-то – сообразил.
Он с этим не согласился:
– Слишком сложная схема. Уверен, что все проще. Обычная утечка информации. Старик проболтался. Кто-то об этом узнал и перехватил инициативу.
– И может быть, в этот момент уже выкапывает Копье Судьбы. – В голосе Полины послышались слезы.
– По крайней мере, теперь мы знаем: не только рисунки привезла Анна Гиппиус в том чемодане.
– И знаем, что ищет преступник.
– И знаем, что ищет преступник, – согласился Сергей.
Утром Сергей первым делом позвонил Кирбику.
– Здравствуйте. Спасибо за перевод, мне его передали. Вы оказались правы, дневник не случайно попал в Россию.
– Здравствуйте, Сергей Васильевич. – Кирбик говорил несколько настороженно. – Я догадываюсь, почему вы звоните. Конечно же, я отдаю себе отчет, с каким материалом столкнулся… То есть хочу сказать: об этом никто не узнает.
– Сердечное вам спасибо. Рад, что вы все понимаете. Хочу спросить…
– Если о продолжении перевода, – прервал его Кирбик, – осталась сущая малость. Завтра, в крайнем случае через день я верну вам дневник и оставшийся перевод.
Сергей помолчал, потом уточнил:
– Значит ли это, что дневник закончился?
– Последняя дата – 30 апреля, понедельник. Запись короткая.
– Жаль, – проронил Дуло. – Прошу перевести и передать ее мне.
– Как и обещал.
Нажав отбой, Сергей почувствовал сильное разочарование. Ощущение было, будто у него что-то украли. Ему нравилась эта вещь, он привык к ней, ценил, а ее – украли. На горизонте наметилось расставание с грустной, но вместе с тем таинственной историей.