За такими экзерцициями день склонился к вечеру, холодному и сырому в эту пору года. Заночевать мы собирались прямо на месте, в шатрах и шалашах, так что бойцы стали потихоньку раскладывать костры, обсушиваться и обогреваться у огня, а заодно и готовили ужин. «Тогда считать мы стали раны, товарищей считать»…
– А здорово я тебе тогда засадил!
– Да это я тебя повалил на землю с первого удара!
С каким остервенением эти якобы взрослые мальчишки только что мутузили друг друга как самых распоследних филистимлян – и точно с тем же добродушием они теперь обсуждали этот бой, растирая свои совсем не условные синяки и вплавляя вывихи… А я себя чувствовал не столько инструктором спецназа, сколько пионервожатым. Только половина пионеров была старше меня лет на 10 минимум, и прошли они не через одну рукопашную.
Но прежде, чем мы окончательно устроились на ночлег, прибежал из Иерусалима гонец с вестью от Йоава (он отчего-то на этот раз оставался в городе и не пошел с нами):
– Рано поутру оставьте это место. Беная пусть возвращается в град Давидов с теми людьми, которые при нем, чтобы охранять царя, а Асаэл и Нахрай пусть берут воинов своих и ступают к скале Зохелет, что около Эйн-Рогеля, это недалеко.
– Отчего такая спешка, – удивился я, – неужто война?
– Нет ныне войны, – ответил гонец, – а только собираются сыновья царские в Эйн-Рогель на празднество.
– А что за праздник? – удивился я, – еще вчера праздновали субботу, и о других празднествах не было слышно.
– Адония, сын Давида, приносит там жертвы, – ответил гонец уклончиво.
Что-то такое я уже читал, в самом деле, или слышал… Ах да, Юлька рассказывала про Рогатого Зухеля – так вот это о чем: скала Зохелет у Эйн-Рогеля. Так это всё что, подстроил Ахиэзер? Или просто знал об этом заранее? И для чего должны мы теперь делиться на два отряда?
– Почему же позвали только отряды Асаэла и Нахрая? – удивился я.
– Такова воля господина моего Йоава, – ответил гонец, – чтобы они охраняли царских сыновей. Асаэл брат Йоаву, а Нахрай был его оруженосцем. Доверяет им господин мой, как себе самому.
Что ж, логично: в нужный момент услать войско на учение, разделить его на две части, одну вернуть в казармы, другую, более надежную, послать на какое-то важное мероприятие, куда не всех пустишь… Только на какое именно? И в этот момент стало мне вдруг казаться, что не таким уж и условным было это деление на два противоборствующих лагеря, и что если есть тут кто-то по-детски наивный, кто не бельмеса не смыслит в здешней тактике и стратегии, так это я сам.
Что оставалось тут сказать? Только что утро вечера мудренее, и что на этот раз без Ахиэзера мне точно не разобраться во всем происходящем.