— Браво! — донеслось с лестницы.
Хозяин Севера вздрогнул и резко повернул голову на голос. Демонстративно хлопая в ладоши, Пересмешник медленно сошел вниз. Лицо его не покидала полубезумная улыбка, а пристальный взгляд фисташковых глаз устремлен был прямо в широкое лицо мистера Фурри. Мохнатый Тони невольно поморщился: общение с Пересмешником, что греха таить, не доставляло ему никакого удовольствия. Впрочем, не родился еще тот человек, который по-настоящему полюбил бы этого несносного фигляра, расхаживающего по зыбкой грани терпения с беззаботностью заправского циркового гимнаста. К несчастью для окружающих, Моукер был чересчур хорошим дипломатом, чтобы позволить себе оступиться.
— Браво, старина Тони, — сказал Пересмешник, подходя к столу. — Ты сегодня явно в голосе.
— Благодарю, — без тени улыбки ответил Мохнатый.
— Прости моих оглоедов. — Моукер плюхнулся в свободное кресло и, водрузив ноги на столик, блаженно потянулся. — Ну, за то, что не впустили тебя сразу.
— Пустое, — отмахнулся Фурри.
— Да нет. Насчет тебя я давал четкие распоряжения.
— Будет тебе, Смеш, — поморщился Тони. — Окажись на моем месте Бычара, ты сказал бы то же самое.
— Нет, нет, старина, нет, нет! — замахал руками Алекс. — Хорника я, напротив, мариную нарочно, минут по двадцать, не меньше! Видел бы ты, как он злится…
— Бычара в гневе — это страшно, — кивнул Фурри, покровительственно улыбнувшись. — Не боишься, что однажды он устанет ждать и снесет входную дверь с петель?
— Он, конечно, вспыльчивый, но не настолько, — покачал головой Пересмешник. — Мы ведь все тут повязаны, старина Тони, тебе ли не знать? Лишнего не скажи и не сделай, иначе остальные трое тут же ополчатся против тебя.
— Так положено. Но на деле каждый поступает, исходя из собственной выгоды.
— Что поделать — такова наша природа! — легко согласился Алекс. — Скажи лучше, как тебе чай с можжевельником?
— Отличный. Это привозной?
— Да, из Ежевики. Я сам не пил, для тебя берег — знаю ведь, что ты ценитель.
— Благодарю.
— Рад, что ты доволен. Ты вообще как — просто в гости или по делу? — устав бродить вокруг да около, напрямик спросил Моукер.
— По делу, — кивнул Тони.
Он вернул чашку на стол и, откашлявшись, поинтересовался:
— Тебе что-нибудь известно об убийстве на Цветочном бульваре?
— Не больше, чем любому другому, кто читал последний выпуск «Вечернего Бокстона», — ответил Алекс. — А что?
— Да ничего… особо. Просто хочу разобраться в этом деле.
— Убийства случаются, старина. Это, в каком-то смысле, неотъемлемая часть нашей жизни.
— Само по себе убийство не стоит выеденного яйца, — поморщился Фурри. — Случись оно, скажем, полтора месяца назад, я бы и значения ему не придал особо. Но теперь…