Орудие Немезиды (Сейлор) - страница 98

— Теперь он во власти Челюстей Гадеса, — прошептал я, ни к кому не обращаясь, тем более что Олимпия уже сломя голову, спотыкаясь и плача, бежала к тропе, а опустившегося на колени Экона рвало на берегу.

— Да кончится ли когда-нибудь этот день? — Я смотрел в потолок над своей кроватью и обеими ладонями растирал себе лицо. — От этой верховой езды завтра у меня будет болеть зад. То в гору, то под гору, через заросли деревьев и пустоши…

Я ворчал, как ворчат уставшие люди, получившие возможность отдохнуть в середине долгого дня, но от переутомления неспособные расслабиться. Может быть, это было бы легче, если бы я закрыл глаза, но каждый раз, когда я это делал, передо мной возникала голова Зенона, глядевшая на меня из пламенеющих Челюстей Гадеса.

— Экон, налей мне кружку воды из того кувшина, что стоит на подоконнике. Воды! — Я шлепнул себя по голове: — Нам все же придется найти кого-то, кто сможет понырять около эллинга, чтобы узнать, что было брошено ночью с причала. — Я сел, принимая от Экона кружку и глядя через его плечо в окно. Солнце стояло еще высоко, но это было ненадолго. К тому времени, как я найду Метона, который, как я надеялся, годится для этого, и отправлю его к причалу, тени станут длиннее, и начнет опускаться вечерний холодок. Но если мы хотели найти что-то между камнями на дне, то нам нужно было яркое солнце, лучи которого проходили бы сквозь воду и освещали дно. Приходилось ждать. — У нас мало времени, Экон, мало времени. Какой толк во всей этой возне, если нет никакой надежды докопаться до сути дела раньше, чем Красс осуществит задуманное? Если бы Олимпия не швырнула голову в озеро и не умчалась одна на виллу, мы по крайней мере могли бы хоть что-то показать Крассу в доказательство того, что нашли одного из исчезнувших рабов. Но что бы это дало? Красс воспринял бы это как еще одно подтверждение вины Зенона — как боги могли бы лучше выразить свой гнев на раба-убийцу, чем предоставив самому Плутону расправиться с негодяем? Что бы мы ни сделали, перед нами одни вопросы, Экон. Кто напал на меня ночью на причале? Чем была занята Олимпия, и почему за ней следил Дионисий? И какую роль во всем этом играет Иайа? Создается такое впечатление, что у нее есть собственный план, но какова цель, и почему она играет свою роль под завесой тайны и магии?

Я вытянул руки и ноги и внезапно почувствовал свинцовую тяжесть. Экон упал на свою кровать и повернулся лицом к стене.

— Мы больше не должны отлеживаться здесь, — пробормотал я. — У нас так мало времени! Я все еще не поговорил с Сергием Оратой. Или с Дионисием. Если бы мне удалось застать философа одного…